У кромки воды. Сара Груэн

Как перенапрягшаяся сова.

      – Как сломанная деревянная дудка, – добавила я. – Слабо, но скрипуче.

      – Дорого бы я дал, чтобы это увидеть, – заметил Хэнк, закуривая сигарету.

      – Знал бы, – отозвался Эллис, – предложил бы тебе свои места.

      – Ты правда думаешь, что у полковника был роман с твоей матерью? – спросил Хэнк, выпуская кольца дыма.

      – Конечно, нет, – ответила я. – Моя горгона-свекровь это сочинила, потому что когда-то засекла, что он на нее пялится, в чем я не сомневаюсь. На нее все пялились.

      – Да, но он ее защищал, – возразил Хэнк. – От своей жены.

      – Может, он к ней был неравнодушен, – сказала я. – Но это все равно ничего не значит! Она вызывала у людей такие чувства.

      – Но не у твоего отца, – продолжал Хэнк. – Я никогда не понимал, почему она за него вышла. Могла бы получить любого, кто ей понравится. Роскошная, с родословной, с банковским счетом размером с Монтану… Не понимаю, почему она позволила себя снять такому старому пердуну, как твой отец.

      – Не было у нее родословной, – ответила я, бросая на него злобный взгляд.

      Хэнк прекрасно знал, что моя мать сделала удачную партию.

      Хэнк изобразил возмущение.

      – Конечно же, была… из района Ливи![2]

      Он согнулся, покатываясь над своей шуткой.

      – Ха-ха, – угрюмо отозвалась я.

      – Не сердись, дорогуша. Деньги – сами себе родословная. Но вернемся к теме – что, если это правда? Что, если твоя свекровь потому и была против, чтобы вы поженились? Может, – добавил он, описывая сигаретой круги, – вы брат и сестра?

      Мы с Эллисом одновременно издали стон отвращения.

      – Хэнк, это совершенно не смешно! Бога ради. У моей матери не было романа с полковником.

      – Откуда ты знаешь? – продолжал он. – Может, поэтому твоя свекровь и побуждала его поехать на охоту за чудовищем. От греха подальше, так сказать.

      – Уверена, она просто хотела, чтобы он был подальше – и все, – ответила я. – Наверное, сама уложила его вещи. И билеты ему заказала.

      – Вы оба забываете, что это была его идея, – сказал Эллис. – Он дождаться не мог, пока уедет. Странно, что во входной двери не остался пролом в форме полковника, так он рвался прочь. Впрочем, не могу его за это винить.

      – С ней непросто, – заметила я.

      – С ней даже хуже, – ответил Эллис, внезапно помрачнев.

      Хэнк откинулся на спинку кресла и приподнял бровь. Посмотрел на Эллиса, потом на меня.

      – У вас стаканы пустые. Давайте-ка это исправим.

      Он щелкнул пальцами над головой, привлекая внимание бармена, потом указал на стаканы.

      Эллис уставился в свой опустевший стакан, тыкая в кубики льда палочкой для коктейля.

      – Итак, – сказал Хэнк, потирая руки. – С учетом сложившихся обстоятельств, думаю, вам будет вдвойне приятно узнать, какие у меня новости.

      – Если только ты не скажешь, что мой отец свалился замертво, очень сомневаюсь, – отозвался Эллис, не поднимая глаз.

      Официант

2

Район красных фонарей в Чикаго.