Ведьма. Хранительница миров. Ники Старков

наблюдая за этой картиной, но пока пленница не повернулась к ним.

      В груди Насти вновь пылал жар, охватывающий каждую клеточку ее тела. Может инстинктивно, а может «неизвестной» силой, и большим желание Насти – жить, она вдохнула в себя еще больше тепла из окружающих увеличивая свой собственный жар.

      Направив обе руки в сторону Агаты и вампира, жар внутри Насти ожил, из рук выплеснулись потоки огня, пожирая пламенем своими все на своем пути.

      Ударной волной огня Агата и вампир были отброшены в стену.

      Настя увидела возможность. Возможность бежать, и с большим трудом – «не могла оставить тело своей сестры, но другого выхода не было», – она стремительно покинула подвал, передвигаясь украдкой в тенях темного особняка, кишащего вампирами.

      ***

      Настя шла по заснеженной тропе, еле переставляя свои иссохшие и окровавленные ноги.

      Она шла, съеживаясь от мороза, каждое движение давалось ей с трудом, руки и ноги будто деревенели, и все, о чем она сейчас мечтала в этот страшный час – снова быть дома с родителями, с Вероникой.

      «Спасибо, хоть не сильный мороз, последние десять лет климат на Кольском полуострове менялся – лето становилось жарче, да и зима теплом не обделяла».

      Снег, колючими льдинками покрывал лицо. Плотная пелена снежного вихря стояла стеной перед Настей скрывая тропу и разглядеть в хоть что-то было невозможно.

      То тепло, что она впитывала из окружающих раньше, тот жар, что рос внутри нее, все это прекратилось.

      Идя по темному лесу, преодолевая снежные вихри и глубокие сугробы, в которых ноги девушки вязли по самое колено, она испытывала голод, что от боли в желудке скручивалась все и холод. В эти зимние дни она была в свои кедах из джинсовой ткани, в джинсах и легкой кофточке.

      Истощавшее и замерзшее тело ее не слушалось, глаза слипались. Сознание плыло, будто под каким-то дурманом и в конце она сдалась, рухнув на снег выдыхая последнее тепло затаившееся в ее груди.

      ***

      Прошло некоторое время, Настя уже приходила в себя. Ее подташнивало от легкого головокружения, звуки потрескивающего огня, от которого тепло снова скапливалось в груди, успокаивало ее.

      Настя открыла глаза, медленно приподнялась на локтях и огляделась.

      Она лежала на однотонной сиреневой постели из хлопка, одеяло слегка давило на нее своим весом.

      Комната или дом с евро ремонтом, пластиковые окна с витражными вставками, открывающие наружу – «Боже… что за дизайнер придумал эту безвкусицу?» – подумала Настя.

      На одной из стен, висели черно-белые картины обнаженных женщин, в полутени они стояли, на головах у них венки из полевых трав и цветов.

      Здесь и плазму повесили огромную среди безвкусных картины, что вдвойне портило интерьер, – «Твою налево! Да она же не меньше двух лямов стоит!»

      Но внимание девушки больше привлекал винтажный каменный камин, времен шестнадцатого века, с узорами виде лилий по краям и царапинами, говорящими, что в нем вся история собрана: и пролитая кровь, сражения на шпагах, смерть и рождение.

      Настя