Петербургский фольклор с финско-шведским акцентом, или Почем фунт лиха в Северной столице. Наум Синдаловский

всю жизнь гордился и о чём писал в известном стихотворении «Моя родословная»:

      Мой предок Рача мышцей бранной

      Святому Невскому служил.

      Ко всему сказанному добавим, что в старые времена совместное проживание славянских и угро-финских племён на одной территории породило и их общее и чуть ли не единое восприятие внешним миром как одного народа. В старинных шведских хрониках в качестве врагов Швеции, как правило, их называют в одном ряду: «русские и карелы», «ижора и русские». И летописный рассказ о призвании варягов не оставляет на этот счёт никаких сомнений: «Реша, руси, чюдь, и словени, и кривичи, и вси: „Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет; да поидете княжить и володети нами“». Кстати, не исключено, что одной из причин совместного призвания варягов было желание и тех и других племен прекратить взаимные набеги и столкновения друг с другом. Для примирения необходим был кто-то третий.

      Постепенно в русской обиходной разговорной практике грани между различными угро-финскими племенами исчезли. Всё чаще их стали обозначать общим понятием «финны» в первоначальном значении «охотники». Ареалом их обитания продолжала оставаться историческая территория Ингерманландии, простиравшаяся от границ собственно Финляндии в южном и юго-западном направлении.

      И ещё. Когда мы говорим о финнах в Петербурге, надо иметь в виду одно немаловажное обстоятельство. Значительную часть исторического времени ингерманландские финны были подданными шведского короля, а значит, шведами по территориальному признаку. Например, в XIX веке в Выборгской губернии финноязычное население составляло 85 % и шведскоязычное – 15 %. Как считают некоторые исследователи, бо́льшая часть петербургских финнов вышла из этих двух групп, в то время как другие утверждают, что ингерманландцы – это вообще «смесь шведов и финнов».

      При этом нельзя забывать и того обстоятельства, что финны многие годы были порабощены шведами. Это негативным образом не могло не отразиться в фольклоре. Вот только три финских анекдота об отношении финнов к шведам:

      «Почему Христос не родился в Швеции?» – «Там невозможно было найти трех мудрецов и одну девственницу».

      «Почему финны не летают в космос?» – «Если полетит финский космонавт, то Финляндия вымрет от восторга, Норвегия и Дания вымрут от зависти. Что, всю Скандинавию шведам отдать»?

      Разговаривают два финна: «Ты знаешь, как спасти тонущего шведа»? – «Нет». – «Ну и хорошо».

      Понятие «свеи», как в Древней Руси называли шведов, в научном мире толкуется как «свои», что объясняется тем, что «в этногенезе шведов участвовали финны и саамы». Согласно «норманской теории», именно шведские викинги «были причастны к образованию государственности на Руси». И более того, этим викингам Русь будто бы обязана своим названием, поскольку их-то викингов и называли «русью».

      В старом Петербурге об этом очень хорошо помнили. Например, первоначально место