Отпуск мечты. Дмитрий Бушный

из кармана портативный ультразвуковой отпугиватель. Ротвейлер, свирепо оскалив морду, нёсся на меня. Расстояние стремительно сокращалось. Я направил отпугиватель в сторону бегущего пса и нажал кнопку. Ротвейлер резко остановился, будто врезавшись в невидимую стену – собаки ненавидят ультразвук, он вызывает у них панический страх. Ротвейлер жалобно заскулил, развернулся и бросился прочь. Ошеломлённый охранник орал ему вслед, приказывал вернуться, но пёс убегал.

      Я тяжело поднялся с земли и, спотыкаясь, бросился наутёк вглубь леса.

      Позади слышался топот и голоса – другая группа охранников спешила ко мне. Как я устал от всего этого!

      За лесом была речка. Я с разбегу влетел в неё по колено и побежал направо, против течения. Подобный манёвр должен был сбить собак со следа. Пробежав пару сотен метров, я вышел обратно на берег. Достал из нагрудного кармана пакетик с молотым перцем, надорвал его. Отступая к зарослям, я сыпал перец на землю – дополнительная мера, чтобы собаки ничего не учуяли.

      Ниже по течению из леса выбежали охранники с ротвейлерами. Я нырнул в заросли, шумно переводя дыхание.

      Сел на землю возле ближайшего дерева, стянул с себя плащ-дождевик, снял с шеи фотоаппарат, вытащил из фотоаппарата карту памяти, сунул её в носок.

      На выходе моя тележка окажется пустой – фотоаппарат некуда будет спрятать. Этот «Кэнон» был мне дорог. В скольких передрягах я побывал с ним! Но это вынужденная жертва. Скрепя сердце я завернул фотоаппарат в плащ-дождевик и положил сверток на землю.

      Достал из кармана новый пакетик с молотым перцем, надорвал его, щедро посыпал плащ перцем.

      Поднялся на ноги и из последних сил побежал через лес обратно в сторону замка.

      Спустя несколько минут я как ни в чём ни бывало вливал жидкую подкормку из кроличьего помёта в ямки в земле и после этого засыпал их землей. Ко мне подошёл бригадир.

      – Фостер! Ты где шлялся, придурок?? – раздражённо прикрикнул он. – Всюду тебя ищу!

      – Прошу прощения, сэр! С животом плохо стало, – извиняющимся тоном сказал я. – Видно, тоже отравился, как и Салливан. Мы вчера в одной таверне ужинали.

      – Ты уволен! Чтоб больше тебя не видел! – рявкнул бригадир и зашагал прочь.

      «И не увидишь!» – подумал я.

      1. В Майами

      Из двадцати трёх сделанных снимков принцессы Лучианы топлесс лишь четыре оказались с браком. Неплохое соотношение, учитывая условия, в которых проходила съёмка.

      За снимки я получил гонорар в сто пятьдесят тысяч долларов от американского журнала. Меньше, чем предполагал, но всё равно прилично. Я покрыл расходы и получил прибыль.

      Мне требовалось восстановить душевное равновесие. Слишком близко к сердцу я стал воспринимать в последнее время свою работу – плохой аппетит, плохой сон, вздрагивал от телефонных звонков. В общем, отпуск был мне жизненно необходим, я заслужил его.

      И вот я летел в Майами.

      Я жил в Америке уже три года, и, как