Медди. Империя боли. Лика Русал

Не терпящим возражения тоном, больше похожим на приказ отозвался Мир, приподнимаясь с лавки.

      Сейчас я была не готова спорить, благоразумно помня о том, что нам с Миром еще предстоит обговорить дальнейшие условия моего нахождения в их компании. Да и общество посторонних людей, которых теперь насчитывалось слишком много, немного лишало равновесия. Кивнув Миру, я уже решила подняться вслед за ним, но донесшийся громкий голос Руфуса, заставил меня повременить.

      – А хотите ли вы послушать о тех, кто оставил нас? О Горгонах?

      Дети согласно завопили, подпрыгивая от нетерпения. Усмехнувшийся Руфус довольный внимательной публикой начал свой рассказ, а я, сбивчиво попросив Мира, остаться еще на чуть-чуть, вся обратилась в слух.

      – Очень давно, уж не счесть сколько веков назад, во времена, когда грифоны ходили по всем лесам и дорогам континента, не избрав еще свою долину закрытым жилищем, а брауни и боголты проказничали так же часто, как и бушевал Грозовой океан, волей Богов ныне ушедших и позабытых на трон маленького государства села Горгона. Пески времени унесли ее имя, но деяния стальной руки живы и по сей день. За коротких два года, Горгона покорила ближние королевства, зайдя за горную гряду, не побоявшись утесов Грас, через которые на своих спинах ее и полчище воинов перенесли грифоны.

      – Дядя Руфус, а грифон покатает меня на спине? – Самый маленький на вид мальчуган, шмыгнул покрасневшим носом, с надеждой смотря на рассказчика.

      – Лейкон, если будешь вести себя хорошо и…

      – Ой, да перестань детям головы морочить! – Перебила Мегги, замахиваясь на мужа кухонным полотенцем. – Лейкон, вырастишь и поймешь, что все это сказки, – строго отрезала она.

      Тяжело вздохнув, Руфус широко развел руками, будто извиняясь перед маленьким собеседником. Недовольный взгляд Мегги прошелся по мужу, и ему ничего не оставалось, как продолжить прерванный рассказ.

      – Горгона объединила весь Солтэйра под своим началом, усадив наместников своей воли в нескольких провинциях. – Руфус сверкнул глазами в сторону столика с подозрительно притихшими кочевниками. – Даже пустыня не осталась без ее внимания. Все подчинялось единой повелительнице.

      Затаив дыхание я с восхищением слушала каждое произнесенное слово. Воображение рисовало удивительные картины. Время, в котором волшебные существа и все люди, столь отличающиеся друг от друга, ухитрялись жить в едином порыве, казалось похожем на невидаль. Которая рушилась под следующими словами рассказчика:

      – Но как это и бывает в легендах, Горгона влюбилась. Ее избранник таил в сердце зависть, взращивая черные щупальца разъедающего чувства с особой нежностью. Старики поговаривали, что именно он предал влюбленную повелительницу, но одумавшись в последний момент, так и не смог нанести смертельный удар. Лишь сослал за гряду, расколов материк на две части – Империю Горгон и королевство Шакар, чей трон занял самолично.

      Гортанно-хриплый голос Илькера вклинился в повествование:

      – Наш Нацх