Закат Ярила. Лана Мэй

Пожинай плоды.

      Пересвет стукнул стаканом по столешнице. Вода расплескалась, а тётушки вместе с матерью едва не подпрыгнули.

      – Моё воспитание вас не касается. Лучше о своих детях волнуйтесь. Послушали бы, какие темы они за столом обсуждают…

      – Ой, племянничек, не злись на тётку, – разрядила обстановку другая тётушка, – Взбалмошная она у нас. Ляпнет, не подумает. Иди к остальным, мы сейчас тортики принесём. А тебе, если хочешь, нальём сок.

      – Обойдусь, – грубо отрезал Пересвет, забрал стакан и ушёл в гостиную.

      Тётушки с матерью стыдливо переглянулись и начали раскладывать по блюдцам кусочки тортов. Все, кроме мегеры, которая бы с радостью плюнула в спину «дорогому» племянничку.

      После весёлого застолья Пересвет выскользнул в коридор, где не было никого из родных. Он присел на тумбочку и шумно вздохнул, закрывая глаза.

      – Ты зачем тётке нагрубил? – раздался вымученный женский голос.

      Пересвет распахнул глаза. На него строго смотрела мать, упирая красные от мытья посуды руки в бока.

      – Не могу слушать её упрёки в твой адрес.

      – Зря ты про чифирь сказал. Помнишь, что с дядькой случилось…

      – Помню. В тюрьме умер, далеко не от чая.

      – Не береди старые раны, сынок. Прошу тебя…Мои сёстры – женщины добрые, как и братья отца. И что на тебя сегодня нашло? Только утром ведь у всех прощения попросили.

      – Сам не знаю. Устал я, мам, – понурил голову Пересвет. – От работы, города, родственничков.

      – Так а что я тебе недавно советовала? Поезжай к бабушке. Навести старушку, она-то к нам выбраться уже не может. Ей приятно будет, на любимого внука хоть посмотрит. А то со своей работой света белого не видишь.

      – Уговорила. Вот на днях сяду и поеду, – решительно ответил Пересвет.

      Мать ему улыбнулась, вытерла мокрые руки о фартук и вернулась на кухню. К вечеру гости уже разъехались по домам, а кто-то остался в квартире Дивеевых. Когда Пересвет натягивал ботинок, из комнаты вышел отец – высокий стройный мужчина с непреклонным видом и презрительным взглядом из-под очков.

      – Снова сестру матери задел?! Не собирался приходить, так не приходил бы! Зачем людям настроение портить? В следующий раз я тебя за дверь выставлю, если не соизволишь вести себя так, как положено!

      – Да, отец, – сквозь зубы ответил он. Не поднимая взгляда, с силой затянул шнурки. – Больше не испорчу настроение ни тебе, ни близким. Уже ухожу.

      Пересвет хотел попрощаться с родными, да не стал. Из квартиры вылетел, даже не обернувшись. Отец с силой захлопнул за ним дверь.

      В среду, по совету матери, он планировал отправиться к бабушке. Надо бы порадовать старушку, кто знает, сколько ей осталось. С вечера собрал чемодан, принял ванну, завёл будильник и улёгся спать.

      Ночь, темнота, а он опять сидит за ноутбуком и строчит сценарий для праздника восьмого марта. Голубой экран выхватывает из мрака бледное худое лицо в золотистых очках. Мутные голубые глаза, не отрываясь, смотрят в бессвязный абзац текста, жилистые тонкие