Притворись моим мужем. Кэрол Маринелли

сих пор.

      Здесь, где никто не мог их подслушать, они садились, опустив ноги в голубую воду, и болтали о своих надеждах и мечтах, делились своими страхами… Пусть не всеми: городок Бордо-дель-Чело полон секретов, и некоторые из них небезопасно обсуждать даже с близкой подругой.

      – Ну, теперь я могу заняться шитьем своего платья, – сказала Белла.

      – А какое оно будет?

      – Серое. Очень простого кроя, но изящное. Может, в этом наряде я, наконец, привлеку внимание Маттео…

      Софи рассмеялась. Маттео был близким другом Люки и давним предметом воздыхания Беллы, но никогда даже не удостаивал ее взглядом.

      – Ты, должно быть, ужасно рада, – заметила Белла, и Софи кивнула, честно подтвердив:

      – Да, так и есть. – Но ее улыбка, которую она нацепляла каждый раз, когда заходила речь о предстоящей помолвке, вдруг дрогнула, а выразительные карие глаза наполнились слезами.

      – Софи. – Белла заметила нерешительность подруги. – Расскажи мне, что тебя беспокоит.

      – Не могу.

      – Ты переживаешь из-за… – Белла замялась. – Из-за того, что придется с ним спать? Знаю, что Люка может после помолвки потребовать этого от тебя. Но просто скажи ему, что ты – примерная девочка и собираешься подождать до брачной ночи.

      Софи сумела заставить себя слабо рассмеяться.

      – Это единственное, о чем я не волнуюсь.

      Она не покривила душой.

      Да, Софи не виделась с Люкой много лет, но она выросла с влюбленностью в него. Его вдовый отец был богачом – Мальволио владел этим отелем, а еще большинством предприятий и домов в их городке. С других бизнесменов он брал дань за покровительство. Когда мать Люки умерла, вместо того, чтобы самому воспитывать своего сына, Мальволио отослал его в интернат. Каждое лето мальчик приезжал на каникулы к отцу, и с каждым годом Люка казался Софи все красивее. Она была уверена, что ее чувства к нему не угасли за годы, проведенные им в Лондоне.

      – Я с нетерпением жду, когда снова увижусь с Люкой.

      – Помнишь, как ты плакала, когда он уехал?

      – Мне тогда было четырнадцать лет. А завтра исполняется девятнадцать.

      – А помнишь, как ты попыталась его поцеловать? – рассмеялась Белла.

      Софи поежилась:

      – Он заявил, что я еще слишком маленькая. Ему тогда было двадцать. Он сказал, что мне нужно подождать. – Она смущенно улыбнулась, вспомнив, как Люка сбросил ее со своих коленей.

      – И ты подождала.

      – А он нет, – горько произнесла Софи, вспомнив, какая у Люки репутация. – Он всегда спал с кем попало.

      – Ты сердишься из-за этого?

      – Да, немного. – Софи почувствовала привычный прилив ревности при мысли о Люке и его женщинах. – Я бы хотела иметь то же, что и Люка.

      – В смысле, ты тоже хочешь встречаться с другими?

      – Нет, я хочу быть свободной. Всю жизнь я провела, заботясь об отце: готовила ему, стирала, убирала дом. Я не уверена, желаю ли стать чьей-то женой. Мне бы хотелось работать на круизном лайнере… – Она посмотрела