Курсанты. Валерий Гудошников

оставался равнодушен. Особенно хорошо это получалось у братьев Козловых. Даже в столовой и на занятиях их можно было увидеть с пастой и куском бархотки, шлифующих детали своих изделий. Казалось, они и во сне не расстаются с этими атрибутами. Их модели можно было назвать самыми настоящими произведениями искусства. Готовые вещи уже склеенные обычно стояли в тумбочках их владельцев.

      Но вот с некоторого времени модели стали пропадать. Так продолжалось несколько недель. Случайно заведующий каптёркой увидел у Щебланова, когда тот рылся в чемодане, несколько моделей и опознал их. После чего он, а это был человек уже служивый, поднял шум, но по начальству не доложил. Парня потрясли и помяли в узком кругу, и он сознался в кражах. После этого доложили и командирам.

      При упоминании Щебланова по залу прокатился ропот возмущения.

      – Шесть моделей в чемодане нашли.

      – Да зачем ему столько? – удивлялся Цысоев. – А, народ, скажите мне?

      – Эскадрилья в чемодане была.

      – Гнать таких друзей из училища!

      – А где он сам-то? Послушать надо бы его.

      – Наверное, на продажу готовил.

      Старшина Горчуков повернулся к стоящему у дверей дневальному:

      – Щебланова разыскать и быстро сюда его.

      Тот сорвался с места.

      – А кто старшина у этого курсанта?

      Встал невысокий сутуловатый парень по фамилии Иванов.

      – Как он в коллективе? Нормальный?

      – Плохо ведёт себя, – ответил старшина, – заносчив, высокомерен с окружающими, пререкается со старшинами, постоянно подчёркивает, что учился в институте.

      – Из которого выгнали и, кстати, тоже за воровство, – сказал кто-то из его земляков москвичей. – Шапки из раздевалки таскал, скотина.

      В сопровождении дежурного по роте появился Щебланов. Помятый, небрежно одет, смотрит косо, затравленно, с вызовом.

      – Ты знал, что собрание созвано по твоему вопросу? И почему на строевом собрании не был? – спросил старшина роты.

      Тот молчал, да ответа и не требовалось: про собрание знали все.

      – Поясни нам, Щебланов, как у тебя в чемодане оказались модели наших ребят?

      – Знаете же всё! – выкрикнул он. – Чего же комедию тут устраиваете?

      – Не комедию устраиваем, а хотим, чтобы правду сам сказал. Мы ждём.

      Но курсант молчал, уставившись глазами в дальний конец казармы.

      – Да наберись же мужества, наконец, и покайся! – выкрикнул кто-то. Бесполезно.

      – Можно мне вопрос задать? – спросил капитан, оставшийся после строевого собрания.

      – Конечно, товарищ капитан.

      – Кто у вас родители, Щебланов?

      Дубровский всех курсантов, которых не любил, называл на «вы».

      – Люди, – пожал тот плечами. – Отец директор завода, а мать не работает.

      – Люди, значит. А за что тебя выгнали из института?

      – Я сам ушёл со второго курса. Не понравилось.

      – Лжёт! Вот его земляки говорят, что из института его