Жанна д"Арк из рода Валуа. Книга третья. Марина Алиева

болезни глазами, из-за чего казалось, будто он полон сочувствия. Но господин де Савез, присланный герцогом Бургундским, чтобы не допустить сдачи города, насчёт сочувствия архиепископа не обманывался. Тот говорил, что думал и думал, что говорил. А вот Савезу сказать было нечего.

      Буквально неделю назад, когда он и господин Шатийон прибыли в Реймс, здесь звучали совсем другие речи. Сплошные уверения повиноваться королю Генриху и герцогу Бургундии до смерти. Но вот подошло французское воинство, и горожан словно подменили. Ещё утром, как только убыли герольды, предложившие мирную сдачу города, и де Савез обратился ко всем с призывом не поддаваться на уговоры бунтовщиков против законной власти, ему ответили откровенной бранью и пожеланиями убраться побыстрее, если, конечно, он не собирается в одиночку противостоять подошедшей армии. Но, даже в этом случае, пригрозили ударом в спину, потому что город не намерен подвергать себя опасности перед чудесной Девой, о мастерстве которой не знают, кажется, только несмышленые младенцы. К тому же, общественность внезапно осознала, что по-настоящему законным правителем Франции является только дофин Шарль. А когда де Савез напомнил о клятвах повиноваться английскому королю до смерти, ему, в чрезвычайно грубых выражениях, пояснили, что Деву Господь прислал Шарлю, а не Генриху!

      Единственным лояльным по отношению к герцогским посланникам, оказался преподобный Рено де Шартр, архиепископ Реймсский. Но даже его лояльность проявилась только в том, что архиепископ удостоил де Савеза прощальной аудиенции и беседы, которую, лишь при большом желании, можно было принять за какие-то объяснения.

      – Хотите совет? – спросил он почти участливо. – Не препятствуйте тому, что происходит. Каждый умный человек понимает – всякая видимость, как вода в сточной канаве – взбаламутишь, и неизвестно, что всплывёт. Дайте этой воде отстояться. Как только всё успокоится, вы удивитесь, насколько чистой и ясной она покажется. А то, что утонет, возможно, будет похоронено навеки.

      – Пока тонем мы, – хмуро заметил де Савез.

      – Не думаю. Ваш герцог умный человек, он поймёт мой совет правильно и не останется в обиде. Чудеса вечно длиться не могут…

      Архиепископ встал со своего кресла и протянул де Савезу перстень для поцелуя.

      – Чаши весов постоянно колеблются, друг мой. Полгода назад никто и не думал, что священный елей понадобится так скоро. Но вот, произошли перемены, и я сам на днях отдал приказ готовить собор к коронации. Представьте себе, святая Ампула9 оказалась пуста! Пересохла! Это знак, мессир, и знак, говорящий о многом! Кого-то он обрадует, кого-то повергнет в уныние, кого-то, возможно, обратит на путь истинный… Только Господь знает, что ждёт нас ещё через полгода. Сведения, приходящие ко мне, многозначны и позволяют думать, что голова, на которую я скоро возложу корону, полна мыслей, крайне противоречивых… Возвращайтесь в Бургундию, господин де Савез. Всё что могли, вы сделали, а теперь предоставьте Времени вершить свой ход в соответствии с Божьим замыслом. Уверяю

9

       Святая Ампула – мирница, в которой хранилось миро – священный елей для обряда помазания.