Жанна д"Арк из рода Валуа. Книга третья. Марина Алиева

бастардов, от которых столько бед!», – едва не выплюнул он в спину уходящим женщинам. – «Королева, погубившая государство!.. Если Мерлин имел в виду Изабо, ему бы следовало быть более точным. Эта королева губит всё, чем владеет и к чему прикасается! Может пойти и сообщить, что это её порождение губит теперь и нас – её единственных и, верно, уже последних покровителей? Интересно, что она ответит?».

      Бэдфорд впервые за последние два дня позволил себе кривую усмешку. Но тут же снова сдвинул брови. «Нет, пожалуй, и на это она только посмеётся. Или попросту не услышит. Ей давно уже безразлично, что и как гибнет, лишь бы не переводились сладости и глупые книги, которые читают ей её фрейлины…».

      Герцог невольно сжал ладонью висящий на поясе кинжал и медленно пошёл в сторону, противоположную той, где растворились в сумраке прислужницы Изабо.

      «Надо… надо срочно вызывать Кошона… Надо нанять строителей для оборонных укреплений… Налоги! М-мм, эта заноза – парламент… Но ничего, сейчас не время побед – уступят… И Анна…»

      Коридор, ведущий к его покоям, уже совсем наполнился мраком. Только отсветы тусклого фонаря из галереи позволяли угадывать фигуру стражника, стоявшего там на часах.

      – Эй ты, – крикнул ему Бэдфорд, – иди посвети мне…. Да не туда! – прикрикнул он, когда стражник, подняв с полу фонарь, хотел идти обратно, к покоям его светлости. – Свети в этот коридор. Сегодня я намерен навестить супругу…

      ОРЛЕАН

      (20 июня 1429 года)

      Кости подпрыгнули несколько раз и снова легли так, что выпало тринадцать. Солдат, бросивший их, оглянулся через плечо на тусклую женщину лет тридцати пяти, стоящую у него за спиной, и перекрестился.

      – Ты колдунья, что ли?

      Женщина ухмыльнулась.

      – Бери выше, любезный: ещё зимой я была пророчицей.

      – Это как?

      – Да так же, примерно, как становятся святыми Девами…

      Старшина лучников, сидевший по другую сторону стола, при этих словах нахмурился и встал. Следом за ним встали ещё несколько солдат.

      – О чём это ты говоришь, тётка?

      Женщина пьяно повела плечом и подбоченилась.

      – Тётка? Много ты про меня знаешь… Когда она явилась, я в Шиноне в таких местах жила, куда тебя и не пустят. И особ видала… и ещё много чего о нашей Деве знаю…

      Старшина с откровенной угрозой во взоре взялся за рукоять меча.

      – Что же такое ты знаешь?

      Женщина скосила глаза на меч, покачнулась, хотела что-то ответить, но тут почувствовала, как сзади кто-то крепко сжал её локоть.

      – Не обращайте внимания, – с улыбкой сказал мужчина, до сих пор тихо сидевший со своей бутылкой в некотором отдалении. – Она полоумная. Живёт при доме моего хозяина. Так-то ничего, но как выпьет, так начинает плести всякую чертовщину…

      – Это кто тут полоумная?!!!

      Женщина с трудом вывернулась, присматриваясь к подошедшему, но вдруг радостно ткнула его пальцем в грудь.

      – О! А я тебя знаю!

      – Разумеется,