Хирурги человеческих душ. Олег Владимирович Фурашов

вся троица облегчённо засмеялась, постепенно выходя из состояния нервного потрясения.

      – Вы меня, небось, потеряли, – первым перестроился на производственный лад участковый. – А я рыскал – понятых искал. Все без исключения отказываются. Вот, через силу уломал, – и он дёрнул подбородком в направлении порога, где с физиономиями, перекошенными от созерцания дикого зрелища, застыли мужчина и женщина, готовые задать стрекача.

      – В такое время и в таком месте понятые – вечная морока, – подтвердил истинность слов участкового Алексей, сполна хлебнувший подобного опыта, и жестом пригласил граждан: – Проходите, проходите, товарищи понятые… Будьте как дома, – не без иронии добавил он.

      – Проходите, – поддержал его Козырев. – Кузьмило уже не страшен.

      – Знакомый фрукт? – осведомился Подлужный у капитана, кивая на связанного.

      – Встречались, – небрежно ответил участковый, вытирая пот и дождевую влагу со лба и шеи носовым платком. – Он недавно отбыл срок за жену. Дотоле микосил её капитально… Опа! А это что такое?! – заметил капитан тело женщины, лежащее в затемнённом проходе между кухней и комнатой.

      – Да вот, её Кузьмило, похоже, и подкузьмил, – скаламбурил Подлужный. – Теперь уж отмикосился. Предположительно, женщина задушена. Она в шкафу…

      – …теребонькалась, – подсказал ему Виктор.

      – Эх, Валентина, Валентина…, – неопределённым тоном сказал капитан, обходя убитую. – Теперь уж всё…

      – Эт точно! И она оттеребонькалась, и он оттеребонькался, – соглашаясь с Козыревым, кивнул Шилов на мёртвого прелюбодея. – Теперь ему хоть десять раз по башке тюкни.

      – Санька Кротов, сосед ихний, – продлил краткий экскурс в историю улицы Тихой участковый, приблизившись к трупу мужчины. – Отсоседился…

      Кузьмило, услышав фамилию соседа, задёргался мощной фигурой и пьяно заорал: «Изрублю его на куски, суч-чару! Мало я его товарнул, паскуду!»

      – Заткнись, Кузьмило, а то я тебе портянку на рыло напялю, – сурово оборвал того капитан.

      По просьбе Подлужного Козырев и оперативник утащили Кузьмило в комнату – подальше от трупов.

      Пока вновь прибывшие вникали в обстановку, Алексей ознакомил понятых с их правами и обязанностями, а также вписал в протокол обстоятельства, сопутствовавшие «проявлению» на месте происшествия второго трупа, а равно появлению искомого орудия преступления – топора. Затем, так и не дождавшись запропавшего судмедэксперта, он достал из следственного чемодана тонкие резиновые перчатки, натянул их на руки и приступил к самостоятельному и более детальному обследованию тел пострадавших, начитывая текст Шилову.

      – Труп Кузьмило Валентины…, – диктовал Подлужный Виктору.

      – …Кузьмило Валентины…, – заносил оперативник данные в протокол.

      – …Николаевны, – подсказал им отчество участковый.

      Обретая душевное равновесие, нарушенное экстраординарными событиями, следователь