Опасная пара для темной. Дарья Вознесенская

заставите! Да я с лавки не встану даже ради этого!

      – С каких это пор благородные пресветлые бытом занимаются!

      Семнадцать ртов немедля высказали возражения. Семнадцать пар глаз смотрели на меня внимательно и с недоумением. Кто-то – со злорадством. Интересно им было, что одна ведьма – две – делать будут в такой ситуации. Кто-то откровенно злился. Кому-то смешно было. Три “ха-ха”: чтобы инквизиторы и эдакое делали?

      – Мы рождены, чтобы решать судьбы мира и отвоевывать королевство у Запределья, – пафосно сообщил носатый недоросль, если не ошибаюсь, с фамилией в самом начале алфавита. – Бытовая магия – ерунда. Недостойная наших искр.

      Ах недостойная?

      Я почувствовала, что губы сами раздвигаются в коварной улыбке.

      Аничка что-то поняла, хмыкнула, и быстренько забралась на высокий стул.

      – Первый урок будет посвящен простой бытовой магии, – повторила я снова. Но уже совсе-ем другим тоном.

      Мелким шрифтом

      – Трое учеников с растяжениями и вывихами! – орет на меня глава.

      – Бедненькие… – всплескиваю руками, – Им надо работать над своей ловкостью. Твари Запределья не будут ждать, пока они поднимутся.

      – Двое на грани лихорадки от обморожения! – брызгает слюной глава. И кудри-то, кудри черные назад, а в глазах – бешенство. Прелесть.

      – Инквизиторы болеют простудой? Да так быстро лихорадить начинает – и получаса не проходит? – удивляюсь я, – Пусть обращаются. У меня много прекрасных укрепляющих трав для холодного климата.

      – Остальная группа сказала, что ваши занятия посещать больше не собирается! – крючит пальцы глава. Хорошо, что я отправила Анику поиграть на улицу – незачем ей видеть, что такое “инквизитор, потерявший самообладание”. Зрелище не для детей.

      – О, так те, что у целителя сейчас, придут, значит? – радуюсь я.

      – Нет! Они вообще не разговаривают! – рыкнул пресветлый.

      – Хм, а ведь я не запрещала. А слышат? Вы передайте им, что мне будет очень грустно никогда-никогда их больше не увидеть. Но ведь прочерк на месте экзамена по темной магии никак не повлияет на их дальнейшую судьбу и карьеру? – взглянула на главу преданно.

      – Знаете… Я хочу прилично выражаться, но обстоятельства сильней, – выдал он мученически.

      – Знаю, – вздохнула, радуясь втайне, что ураган миновал.

      Стоим. Смотрим друг на друга. У инквизитора глаз дергается. У меня на лице – тишь да гладь. Надеюсь, что без насмешки. Еще и насмешки глава не вынесет. Его и так вынесло… аж стены дрожали. Но открытую бурю, по факту, пережить проще, чем подковерные интриги и удары со спины. Открыто издеваться… в смысле, действовать, вообще лучше.

      Я так и поступила. Не придерешься.

      Честно сообщила ученикам тему урока. Внятно предупредила, что знаю замечательные заклинания чистоты. Ясно обозначила, что моя учебная комната будет сиять независимо от их несогласия… Ну и что, что в процессе нескольких недорослей окатило грязной водой с ног до головы – при открытых-то окнах. А другие, сбегая