Вино из одуванчиков. Рэй Брэдбери

эту новую траву в какой-нибудь другой год. Когда меня не станет, можешь перепахать к чертовой бабушке хоть всю лужайку. Думаю, ты можешь подождать еще лет пять или около того, пока престарелый оратор не отдаст концы?

      – Разумеется, могу, – сказал Билл.

      – Что касается косилки, с ней связана совершенно непостижимая вещь, но для меня этот звук – самый прекрасный на свете, свежайший голос времени года, голос лета, и если он исчезнет, я буду ужасно тосковать и буду скучать по аромату скошенной травы.

      Билл нагнулся и подобрал один пласт.

      – Итак, я направляюсь к оврагу.

      – Ты добрый, понимающий молодой человек, из тебя выйдет блестящий и отзывчивый репортер, – сказал дедушка, помогая ему. – Это я тебе предсказываю.

* * *

      Прошло утро, наступил полдень. После обеда дедушка удалился почитать Уиттьера[12] и поспать. Когда он проснулся в три часа дня, яркий ободряющий солнечный свет лился сквозь окна. Он лежал в постели и неожиданно услышал старый знакомый незабываемый звук.

      – Э, – сказал он, – кто-то запустил газонокосилку! Но лужайку утром уже постригли!

      Он снова прислушался. Действительно. Непрерывная, монотонно нарастающая-спадающая трескотня.

      Он выглянул из окна и изумился.

      – Да это же Билл. Билл Форестер, ты часом не перегрелся на солнышке? Ты же косишь лужайку по новой!

      Билл взглянул вверх, белозубо улыбнулся и помахал рукой.

      – Я знаю! Просто я пропустил кое-какие участки!

      Дедушка еще минут пять лежал в постели, довольно улыбаясь: Билл Форестер косил лужайку на север, затем на запад, на юг, и, наконец, трава вырывалась из косилки великолепным искрящимся фонтаном зелени – на восток.

      XII

      В воскресное утро Лео Ауфман медленно прохаживался по гаражу в надежде, что какой-нибудь обрезок дерева, моток проволоки, молоток или гаечный ключ подпрыгнут и возопят:

      – Начни с меня!

      Он задавался вопросом:

      «Может, Машина счастья должна умещаться в твоем кармане?»

      «Или же, – продолжал он размышлять, – она сама должна носить тебя в своем кармане?»

      – Одно я знаю наверняка, – произнес он вслух, – она должна быть яркой!

      Он поставил в центре верстака банку с оранжевой краской, взял словарь и забрел в дом.

      – Лина?

      Он заглянул в словарь.

      – Ты «довольна, удовлетворена, радостна, счастлива»? Ты считаешь себя «везучей, удачливой»? Все ли складывается для тебя «разумно и приемлемо», «успешно и благополучно»?

      Лина перестала нарезать овощи и закрыла глаза.

      – Прочитай, пожалуйста, еще раз, – попросила она.

      Он захлопнул книгу.

      – Чтобы сделать как я, тебе придется задуматься на час, прежде чем ты мне ответишь. Я же прошу простого ответа: да или нет. Ты довольна, радостна, восхищена?

      – Это коровы бывают довольными, а дети и старики, впавшие в детство, – счастливыми, помоги им Господь, – сказала она. –

12

Джон Г. Уиттьер (John Greenleaf Whittier) (1807–1892) – американский поэт и аболиционист.