Цвет МЫ. Анна Евдо

ты сказал, ведь тоже правда, – продолжила Аврора. – Люди с пеной у рта доказывают, что ждут от дружбы прямоты и искренности, а на самом деле боятся их и всячески избегают. Наверное, по-настоящему дружить дано единицам. Не на пустом же месте существуют примеры такой дружбы. Мне пока не повезло её испытать, а подделка не нужна. – Девушка замолчала, буравя задумчивым взглядом воздух перед собой. – В общем, у такого бесцеремонного отродья шалавы, как я, нет друзей и подружек. – Подвела она итог, фокусируясь на Климе. – Вчера ты ошибся палатой. Сегодня приехал, потому что обещал привезти яблок. А к кому ты приехал?

      – К тебе приехал, – ответил Клим, уже понимая, что она спрашивает про что-то другое. – Тебе яблоки эти, будь они неладны, привёз. – Он обошёл стул и уселся, уперев локти в колени. – Слушай, ты задаёшь вроде бы простые вопросы, но ждёшь каких-то сложных ответов на них. Ты это ты. Ты – Аврора, соседская малолетка, которая всегда была ни на кого не похожа. Одно время я вообще считал тебя немой. И, кстати, я приехал не только, чтобы передачку тебе доставить. В художествах твоих я пень пнём, но всё-таки не полный чурбан. Поддержать тебя хотел. И хочу. Потому что это абсолютный п…издец, что с тобой произошло. – Клим честно попытался подобрать более приличное слово, но не вышло: дерьмо оставалось дерьмом, каким бы ядрёным освежителем его ни заливали. – Что ещё ты хочешь от меня услышать?

      Аврора разрумянилась. Не покраснела, как бывает, когда человек смущается или нервничает. Казалось, её кожа, бледная буквально секунду назад, вдруг покрылась загаром. «По ходу ещё пара визитов сюда, и начну Милке советовать, какой тональник брать для её моськи», – Клим едва не чертыхнулся.

      – Я для тебя не дочка гулящей? – без всяких намёков уточнила Аврора.

      – Твоя мать гулящая, – Клим начал, как обычно, но внезапно провалился в серьёзные синие глаза, которые настороженно ждали от него ответа, и не просто ответа, а несомненно чего-то более важного. – Ты её дочь. Но это просто… знание, что ли. Я не думаю о тебе в сцепке с ней. Не вяжешься ты с гулящей, даже через мамашу свою.

      – Почему ты так думаешь о моей маме?

      И снова взглядом насквозь продирает его так, что отвернуться хочется невтерпёж, но нельзя: в конце концов, перед девчонками пасовать – последнее дело.

      – А почему все о ней так думают? – огрызнулся он, опять чувствуя необъяснимый подвох в её словах.

      – А ты разве все?

      Клима словно мешком по башке огрели. Знатно так приложили, качественно. С одного удара.

      – А ты любишь отвечать вопросом на вопрос? – он стряхнул напавшую на него растерянность и погасил вспышку злости из-за того, что никак не мог нащупать способ, как общаться с этой вроде бы совсем ещё зелёной соплячкой, которая вела себя порой как мудрая столетняя сова.

      – В этом мы похожи, не находишь? – неожиданно задорно улыбнулась Аврора, чем разрядила накалившуюся между ними атмосферу. – Не удивлюсь, если и у тебя с твоим вечно правым нахрапом нет друзей.

      – У меня есть друзья. Мне повезло.

      – Парням