Женщины моей мечты. Исаак Штокбант

Жалеть будешь.

      Монахиня (хихикает, поглаживает бедра). Вот только не знаю, с какого боку подойти?

      Кастелянша. А ты залезай в постель. С какого боку его преосвященство окажется, с того и подходи.

      Монахиня. Грех-то на обеих падет, преподобная кастелянша.

      Кастелянша. Падет, падет, но если со своим делом справишься, строгости у него и поубавится. Для всей прислуги польза. Значит, не даром трудились, прости нам, Господь, грехи наши.

      Монахиня. Ох и страшное это дело!

      Кастелянша. Тебе-то чего страшиться, сестра. Не впервой трудишься.

      Монахиня. Так то со старым кардиналом, по его охоте. А с этим неизвестно, чем дело обернется.

      Кастелянша. Как знаешь, сестра. Найдутся и другие кардинальскую постель погреть.

      Монахиня. Да разве я против, любезная кастелянша? Но вам-то от этого какая польза?

      Кастелянша. А такая польза, сестра, что в нашем доме жизнь вольготнее пойдет, если его преосвященство грешок заимеет. Да и тебе удовольствие.

      Монахиня (хихикает). Удовольствие – это верно. Старый-то кардинал плохой наездник был, прими его душу к себе, Царь Небесный. Посторожи-ка, любезная кастелянша, у дверей, пока я в постель не залезу. Не дай бог, зайдет кто. (Раздевается.)

      Кастелянша. Посторожу уж. (Выглядывает за дверь.) Да ты рубаху-то сними. Обожжешь его преосвященство своими бедрами, он и опомниться не успеет. Ну а дальше…

      Монахиня (хихикает). Дальше, любезная кастелянша, не надо. Дальше я сама знаю.

      Кастелянша (заглядывает снова за дверь). Залезай скорее в постель, сестра. Кардинал и дворецкий сюда идут. Платье-то, платье припрячь (Закрывает за нырнувшей под одеяло монахиней полог.)

      Появляются Жанна и дворецкий. Ей уже тридцать. Резче обозначились скулы. Губы утратили девичью припухлость. Кардинальская мантия ей явно идет. Лицо ее носит черты той античной красоты, которая в равной мере может принадлежать как мужчине, так и женщине.

      Дворецкий. Мы выполнили все указания вашего преосвященства.

      Жанна. Благодарю вас. Если вам не трудно, уберите этот шандал. Подсвечника на столе для меня вполне достаточно.

      Дворецкий. Как вашему преосвященству будет угодно. Помогите мне, любезная кастелянша, вынести светильник. (Вместе с кастеляншей выносят шандал.)

      Жанна. Иезус-Мария, сколько прислуги в этом доме! Дворецкий, кастелянша, монахи-писари, монахини-уборщицы, преподобный отец при домовой часовне. Все суетятся. Все вроде при деле. Только какая польза людям от этого дела? Надо открыть детские школы для мальчиков и для девочек, а всю эту ученую братию послать учить ребятишек… Сегодня на улице мальчишки волтузили малыша. Увидели меня, разбежались. Не помню как, но малыш оказался у меня на руках. Прижался к моей груди, обвил мою шею своими ручонками. Какое-то незнакомое доселе чувство вдруг наполнило мою душу. Я вытираю малышу слезы и чувствую, что тоже плачу… Иезус-Мария, я опять говорю