Свободные звезды. Оксана Гринберга

перед мужчиной, стараясь не трястись от выброса адреналина. Страшно не было, наоборот… Едва сдерживалась, чтобы не совершить какую-нибудь глупость. Например, выхватить у него из-за пояса оружие. Но я понимала, что на этом земной путь Маши Громовой закончится. Хотя… Он и так уже закончился, ведь мы – в открытом космосе!

      – Мое имя – Наставник Гахри. Повтори!

      – Наставник Гахри, – покорно произнесла за ним.

      – Как тебя зовут?

      – Маша Громова.

      – Откуда у тебя браслет?

      – Нашла.

      Он вновь меня ударил. Еще одна пощечина такой силы, что я, решив не сопротивляться, упала на кровать. Лежала, чувствуя, как течет кровь из разбитой губы и как затягивается ссадина от первой.

      – Не врать! – заорал на меня. – Встать!

      Встала, вытирая рукавом лицо. Кровь его заинтересовала. Наставник протянул руку, схватил меня за разбитую скулу, поворачивая лицо так, чтобы ему удобнее было разглядеть. Я молчала, сжимая зубы.

      – Продолжим, – сказал он, но тут разнесся приятный женский голос:

      – Пять циклид до старта. Членам экипажа подготовиться к выходу в надпространство. Займите свои места и пристегните ремни.

      Ничего из вышеперечисленного мне сделать не удалось, потому что Наставник, отпустив мое лицо, вернулся к допросу.

      – Откуда у тебя браслет?

      – Нашла два дня назад. Кто вы такие? Что вам от меня надо?

      – Не догадываешься?! Где твоя мать? – рявкнул он.

      – У меня нет матери. Она умерла, когда я была маленькой.

      – Не-ет, – протянул мужчина. – Твоя мать – Ийлин Таннис! Я сразу узнал тебя, когда увидел на корабле. Почему ты включила передатчик? Кому подала сигнал? Когда должен прибыть челнок?

      Он вновь ударил меня, потому что я промолчала. Ни на один из этих вопросов у меня не было ответа.

      – Меня вырастил отец. Я ничего не слышала о своей матери! – поднявшись с кровати после очередного удара, крикнула ему в лицо. – Я понятия не имею, кто вы! Я вообще ничего не знаю! Меня зовут Маша Громова. Моя мать умерла. Мой отец умер. Моя бабушка умерла. Мой дед умер. Идите вы в… – сказала куда, – потому что я тоже хочу умереть! Еще раз ударишь меня, я сломаю тебе руку. Это так же больно, как когда бьют по лицу!

      – Четыре с половиной циклиды до старта, – доложил женский голос. – Запуск дополнительных реакторов произведен.

      – Я тебе верю! – неожиданно произнес черный комбинезон. – В духе Ийлин – спрятать своего ребенка на дикой планете, думая, что не смогу до него добраться. Но она ошиблась, моя маленькая инори!

      Он протянул руку, вновь коснулся моего лица. У меня там что, медом намазано?

      – Твоя мать – преступница. Она приговорена к смерти, но бежала от правосудия. Ее вина настолько тяжела, что, по законам Империи, ложится на три поколения. Тебя казнят, Маша Громова, – произнес он ровным голосом, будто… будто сообщил, что мне пришло письмо, – за то,