Скелеты в шкафу никогда не врут. «Letroz» Вадим Смольский

заметил лекарь, обратив внимание на одежду мертвеца.

      Та лежала на соседней пустующей койке и ничего из себя не представляла. Она была очень простой и к тому же ношеной, но это единственное, что можно было сказать с уверенностью. Такую носили бедняки, разнорабочие и преступники на каторгах. К какой именно из перечисленных категорий относился покойник и относился ли вообще сказать было сложно – никаких вещей он при себе не имел.

      «Может, стража забрала?» – задумался Рентан. – «Хотя нет, эти бы забрали деньги, а остальное не тронули».

      – Ты хочешь сказать, что ему двадцать? Староват он.

      – И не двадцать. Меньше. М-м-м-м, сильно меньше, – покачал головой лекарь и вернулся к покойнику, благодаря чему случайно заметил то, что искал уже минут пятнадцать. – Вот оно! Ну конечно – на самом видном месте.

      – Что ещё такое? Что с этим синяком? – удивилась Миловида, наблюдая, куда указывает рука Рентана.

      – Стража, конечно, не сказала откуда и когда появился синяк? – уточнил лекарь с ухмылкой.

      – От удара по мостовой – несли неаккуратно, – приглядевшись к травме, ответила женщина, благодаря чему заметила то же самое, что ранее увидел лекарь. – А это что такое – татуировка? Шрам?

      – Разряженная магическая печать. Клеймо производителя и заодно источник питания, – рассказал Рентан, пальцами разглаживая синяк так, чтобы было лучше видно. – Существо перед нами – не человек. Это гомункул. Поэтому у него такое странное тело – ему «отроду» пара дней, не больше. Еда ему не нужна, а одежду купили самую дешёвую и доступную. А может, даже сняли с какого-то бедолаги.

      – Видел таких раньше? – вытаращилась на него Миловида.

      – Пару раз. Очень давно. Их используют маги в качестве слуг. Этот потерялся, а заряд магии, который его поддерживал – иссяк. Поэтому-то он и умер, вернее сказать, вернулся к своему подлинному состоянию.

      – Богохульство! – фыркнула женщина и, кажется, потеряла к гомункулу всякий интерес. – Как прибудут Охотники по твоему случаю, надо бы доложить и о нём. Пускай сожгут того дурака, который его создал.

      – Его создал не дурак, – не согласился Рентан, накинув на тело покойного простыню, затем снял перчатки и фартук и отправился помогать совсем изнемогшей от боли Миловиде покинуть мертвецкую. – Совсем не дурак.

      – Только дурак решится на подобное! – стояла та на своём, кривясь от боли, пока поднималась по узкой и неудобной лестнице, ведущей прочь из подвала.

      – Скажите, вот вы сможете воспроизвести по памяти человеческое тело? Без ошибок, запинок? – попытался переубедить её лекарь.

      – Нет, – не стала переоценивать свои возможности Миловида. – А ты?

      – Сомневаюсь, я больше по живым, – заметил Рентан с улыбкой, закрывая двери подвала за собой. – Тот, кто это сделал, в смысле создал его, знает анатомию идеально. Либо делал так множество раз. Тысячи раз.

      – Это одно и то же, – нахмурившись, заметила женщина. – Так ты хочешь сказать, что это существо создал не какой-то местный дуралей?

      К