Песочные часы. Владимир Янсюкевич

луна. Ярко горит костёр.

      У костра сидят Михаил – ему всего двадцать пять,

      Артём – он чуть постарше,

      худощавый мужик с бритой головой по прозвищу Череп – ему около тридцати,

      Совок – крепкий детина с плотной шеей и широким бритым затылком,

      и Рита – весёлая и смазливая, с длинными распущенными волосами, деревенская девушка лет восемнадцати.

      На брезентовой подстилке водка, «шампанское», шашлыки и прочая закуска. Веселье в разгаре. Несмотря на тёмное время суток, воздух горяч, и все по пояс голы. На Рите тоже только короткая юбка да простой лифчик. Она изредка икает и тут же смеётся над этим, поправляя бретельку лифчика, который постоянно спадает, приоткрывая белую девичью грудь.

      – Да сними ты его! Взопреешь! – смеётся Совок.

      – И правда, Рит, – поддерживает Совка Череп, в руках у которого вдруг оказалась гитара. – Долой оковы одежды! Мораль для невежды! Сексуальная революция вышла на улицы! Обнажайтесь деревни и города! Свобода, девки и господа!

      Все смеются. Рита пьяно и конфузливо улыбается, стыдливо прикрывая грудь.

      – А! – говорит она, жеманно отмахиваясь. – Мы так не договаривались.

      – А как мы договаривались? – спрашивает Совок.

      – А никак! Я вас перевезла и… мне домой надо…

      Совок наливает в стакан «шампанского», подаёт девушке.

      – Молодец, Ритуля! За это надо выпить. Прими.

      – Ой… я уже пьяненькая… – Рита взяла стакан. – И тёмно… не доплыву…

      – А никуда плыть не надо, – говорит Совок. – Утром вместе поплывём. Ведь ты нас обратно доставишь? Десять баксов плачу! Или тебя кто-то ждёт?

      – Да… Нет… Перевезу… Мать в город уехала, к сестре. А папаня… выпил и спит, наверное… И я хочу в город… – говорит Рита мечтательно.

      – Зачем тебе в город, Рита? – спрашивает Артём.

      – А! Надоело здесь… денег нет… и познакомиться не с кем…

      – И что ты будешь делать в городе?

      – Ну… работать…

      – Где?

      – А куда возьмут. Могу продавщицей. Могу нянькой. Лишь бы деньги платили.

      – Ну что, Ритуля, пей, – говорит Совок.

      – А вы?

      – А мы никогда не отказываемся! – говорит Совок. – А, Артём?

      Артём протягивает стакан.

      – Наливай!

      Совок наливает всем по полстакана водяры, подымает свой стакан.

      – За тебя, Рита! Ты клёвая деваха. Балдёжная… я тащусь! – вывел Совок, и глаза его покрылись масляной плёнкой.

      – Ой, ну что вы! Обыкновенная…

      – Не, в том и кайф – необыкновенная! С изюминкой. Я б тя сходу замуж взял… то есть, женился! Да вот вакансий нет.

      Общий гогот. Девушка смутилась.

      – А вы на гитаре умеете? Спойте… – говорит она Черепу. – Не знаю, как вас…

      – Череп он, – подсказывает Совок.

      – Как это? – недоумевает Рита.

      – А так. Кликуха. Череп, Череп, где ты был, я могилку сторожил!

      – Черепанов я, Григорий! – пробасил Череп и ударил по струнам.

      – А вы