Сиротка для дракона. Бои без правил. Наталья Шнейдер

первокурсников и преподавателей, которые следят, чтобы бал обошелся без происшествий. Но за таким вот происшествием невозможно уследить.

      – Поэтому прости, Оливия, и ты, Родерик, но я все же не вижу причин вмешиваться в ход этого расследования.

      «И ему голову отгрызем!»

      «Уймись! – прикрикнул на дракона Родерик. – Лерой знает, что делает. Если вмешается он лично, все будут говорить, что Нори освободили за взятку, которую лично министру занес тот же любовник, что дарит ей платья».

      «А чего сразу не императору!»

      «Обычно люди не мыслят столь масштабно».

      «Масштабно – это к богам!»

      Родерик не стал продолжать перебранку. Пусть Сайфер оставит за собой последнее слово, если ему так хочется.

      – У вас есть сутки, чтобы доказать невиновность Лианор, если она действительно невиновна. И если —когда – у вас на руках окажутся доказательства, вам понадобится моя помощь, я с радостью помогу. – Он посмотрел в глаза Родерику. – Но, скорее всего, тогда она вам будет уже не нужна.

      – Но она не могла! Не могла отравить Бенедикта, как ты не понимаешь! – возмутилась Оливия.

      – Я скорее верю тебе и выводам душевного практика Лианор, – граф едва заметно поклонился жене, – чем не верю, хотя знаю, что не бывает людей, которые никогда не ошибаются. Но «верю» или «она не могла!» – не аргумент ни для следствия, ни для суда.

      Оливия стиснула руки и сидела с таким лицом, будто вот-вот расплачется.

      – У вас есть сутки, – повторил граф. – И напомню, что покушение на убийство – это дело публичного обвинения. То есть пострадавший не может просто прийти в управу и сказать, что они с обидчиком помирились и больше не имеют претензий друг к другу.

      Родерик встал и поклонился:

      – Спасибо за все, что вы сделали.

      – За то, что не сделал, – усмехнулся граф. – Родерик, даже если бы твой отец обратился ко мне с такой просьбой, я бы десять раз подумал, прежде чем воспользовался своим положением. Власть имущие приходят и уходят, репутация остается.

      – Я понимаю.

      – Но если ты увидишь, что не успеваешь, возвращайся. Если по-прежнему будешь уверен, что Лианор невиновна. Уверен здесь, – граф постучал пальцем по виску, – а не здесь. – Он положил руку на грудь.

      Спасибо что хоть не на штаны. Родерик хмыкнул про себя, но озвучивать эту мысль не стал. Отец ответил бы ему примерно то же самое, и Родерик прекрасно понимал обоих. Власть – вещь, которую не разменивают по мелочам.

      «Нори не мелочь!»

      «Для нас. Но не для других».

      Родерик открыл портал, потом еще один. Через некоторое время он постучал в дверь особняка Вернон.

      – Барон не принимает, – отрезал выросший в дверях лакей.

      – Я знаю о случившемся у вас, – настаивал Родерик. – Передай барону, что я учусь с его сыном, и беспокоюсь о его состоянии. Со мной целитель. – Он обернулся к человеку, что до сих пор молча стоял рядом с ним. – Господин Лантер. Обязательно назови это имя.

      – Подождите. – Лакей снова закрыл перед ними дверь.

      «И