Стена плача. Татьяна Бочарова

Неужели встреча провалилась? Вам отказали?

      – Нет, все прошло отлично. Просто я… я устала. – Ее голос предательски задрожал, к горлу подступил комок.

      Что с ней? Что происходит? Откуда эта гнетущая, непонятная тоска, тяжесть на сердце, желание отгородиться от всех, остаться одной? Неужели она так перенервничала из-за Степки и из-за спонсоров?

      Но ведь все уже позади, мальчик цел и невредим, а выступление оказалось на редкость удачным. Почему же она никак не придет в себя?

      Из детской высунулась Степкина рожица.

      – Мама пришла! – радостно завопил он и бросился навстречу Асе.

      Она подхватила его на руки, крепко прижала к себе, поцеловала в упрямо торчащий на макушке хохолок.

      – Маленький мой, солнышко, котенок!

      – Мам, больно. – Степка выскользнул из ее объятий и сполз на пол. – Ты вкусненькое купила?

      – Забыла. – Ася виновато развела руками. – Торопилась узнать, как ты себя чувствуешь, и не зашла в магазин.

      – А я мороженое хотел. – Степка разочарованно вздохнул.

      – Обойдешься и без мороженого, – строго сказал Сергей. – Не видишь, мама устала, еле на ногах стоит. А ну-ка марш к себе, и не шуметь, понял?

      Степка кивнул, шмыгнул слегка припухшим носом и удалился.

      – Пойдем пообедаем, – мягко предложил Сергей. – Там Нинюся борщ сварганила, пахнет обалденно. Я без тебя не стал пробовать. Пошли?

      Ася кивнула и побрела на кухню вслед за мужем.

      Она совершенно не чувствовала голода, хотя во время фуршета ни к чему, кроме апельсина, не притронулась, а завтракала рано утром, и то кое-как. Больше всего сейчас ей хотелось закрыться в спальне, лечь, отключиться, ни с кем не разговаривать, не отвечать ни на чьи вопросы.

      На столе стояли две тарелки, блюдце с нарезанным хлебом, аккуратно лежали ложки, салфетки. Даже стул, на котором Ася любила сидеть, был предусмотрительно отодвинут в сторону.

      – Садись. – Сергей ловко снял крышку с блестящей пузатой кастрюли. – Я за тобой поухаживаю. Хлеб бери.

      Ася послушно взяла из тарелки горбушку. От заботливости Сергея, его ласкового, участливого тона ей стало еще поганей, к ощущению потерянности и пустоты присоединился отчаянный стыд.

      Впервые за свою семейную жизнь она не почувствовала радости, увидев мужа на пороге. Впервые у нее не возникло желания обнять его, поцеловать, поделиться всем, что произошло за день. Она ощущала себя чужой, далекой и страшно одинокой.

      – Вкусно? – Сергей внимательно наблюдал, как Ася вяло подносит ко рту ложку за ложкой.

      – Вкусно.

      – Второе будешь?

      – Нет, спасибо. – Она решительно покачала головой. – Ничего, если я прилягу? Спать хочется.

      – Конечно, что за вопрос. Ты когда сегодня проснулась, в полшестого?

      – Кажется. – Ася слабо улыбнулась.

      – Так что же ты хочешь, дорогая моя? Иди ложись немедленно.

      В полумраке спальни ей стало немного легче. Ася плотно прикрыла дверь, переоделась и залезла под одеяло. Она старалась думать об обыденных делах: завтра свободный день, нужно