Загадка лунной богини. Наталья Александрова

недовольно заговорила Надежда Николаевна. – Почему ты с утра на взводе?

      Вид у Машки был ужасный: волосы дыбом, глаза выпучены, спортивные брюки на коленях вытянуты, футболка на животе грязная. По земле каталась, что ли? С нее станется.

      – Надя, – теперь Машка говорила тихим прерывающимся голосом, – ты не поверишь, но я видела труп.

      – Чей труп? Ты нашла на тропинке дохлую крысу? Или белка прыгнула на провода под напряжением? А вот интересно, с белкой – это несчастный случай или самоубийство?

      – Не знаю… наверное, она поскользнулась и упала… голова закружилась, вот и…

      – У кого? – Надежда взглянула на подругу в полном удивлении. – У белки?

      Надежда Николаевна вовсе не являлась равнодушным, бесчувственным тормозом. Напротив, от природы она была очень неглупа и соображала быстро. Сегодняшний полусонный диалог можно было объяснить только тем, чтоздесь, на свежем воздухе, ее все время клонило в сон. А уж если она засыпала, то должна была проспать не меньше восьми часов, а лучше больше. Да, не зря в советских санаториях тихий час после обеда устраивали даже взрослым.

      – Надежда, да очнись же ты наконец! – Машка вскочила и даже топнула ногой от полноты чувств.

      Надежда заметила, что брюки у нее сзади разорваны по шву и из этой дыры торчат трусы. Самые обыкновенные дешевые хлопчатобумажные трусы, тоже здорово грязные. Это же надо в таком виде ходить!

      – Хватит придуриваться, говорю тебе – я труп нашла! – Машка гнула свое. – То есть не я нашла, а ВВВ!

      – Опять ты с ним беседуешь? Противный мужик, лучше с ним поменьше общаться.

      – Ты вообще слушаешь, что тебе говорят? Она упала с обрыва! То есть в море не долетела и лежит на берегу… – Машка схватила стакан, стоящий на тумбочке, и одним глотком выпила всю воду.

      До Надежды Николаевны наконец дошло: случилось действительно что-то серьезное, – и она строго сказала подруге:

      – Так, говори толком, во что ты опять вляпалась?

      – Да я-то при чем? – возмутилась Машка, достала из тумбочки пачку печенья и, похрустывая, принялась рассказывать, что случилось утром.

      Надежда следила, с какой быстротой исчезают печенюшки, и поняла, что дело серьезное: когда подруга испытывала стресс, то начинала много есть, просто мела все подряд. Ну ничего, до завтрака продержится.

      – И вот увидела я Виленыча, а потом даже не помню, как спустилась к берегу. Прибегаю, у самой ноги трясутся, голос пропал, боюсь подойти. А он говорит, чтобы я как можно быстрее вызвала «скорую» и полицию. Он телефон не взял, когда купаться шел, чтобы на берегу не оставлять. А у меня сил хватило позвонить только на ресепшен, а уж дежурная вызвала полицию. Охранник прибежал…

      – Этот толстый Миша? – фыркнула Надежда. – Да он же бегать не умеет!

      – Ну да, точно, пока он доковылял, Виленыч мне и сказал, что это Альбина.

      – Альбина? – Надежда Николаевна вспомнила довольно молодую девицу, которая