Ледяная колдунья. Александра Пушкина

С рук и волос вновь сыпалась ледяная пыль, зато стало теплее.

      – Угу. Если бы не я, он бы тебя заморозил. – Никонов явно собой гордился.

      – Если бы не ты, я бы сюда и не попала! – не осталась в долгу Аня.

      – Да тут классно! Я теперь принц и вон чего могу. Хочешь, и тебя научу? – Сашка вытянул правую руку в направлении одной из колонн – и холодный поток, сорвавшись с пальцев, с грохотом раскрошил белый камень.

      «Тоже мне ваше высочество!» – подумала Аня, хотя его магия впечатляла.

      – Не хочу, – буркнула Аня скорее из упрямства. Какая-то часть её тут же заинтересовалась возможностью научиться колдовать. – Ты вообще знаешь, что ты… э-э-э… все думают, что ты разбился?

      – Не понял. – Никонов повернулся к однокласснице. – Почему разбился?

      – Потому что…

      – Сандер! – раздался вдруг бесстрастный женский голос.

      Сашка тут же как будто сник.

      – Да, мама, – коротко отозвался он.

      «Мама?» – не поняла Аня.

      – Я жду нашу Гостью, – прошелестел голос.

      – Пойдём, – буркнул Никонов, словно забыв, о чём они только что говорили.

      – У тебя и мама тут? – осторожно поинтересовалась Аня, идя следом за ним.

      – Это… другая мама. – Он не хотел об этом говорить. – Мы уже пришли. – И Никонов толкнул высокие узкие створки, украшенные мерцающими узорами.

* * *

      Зал за дверями оказался таким же холодным и гулким. В дальнем его конце у огромного пустого камина в высоком кресле сидела незнакомая дама в белом облегающем платье. Прямо Снежная королева! Аня видела маму Никонова всего раз, когда та приходила извиняться за испорченную парту, и женщина в кресле совсем на неё не походила. Старшая Никонова была пухлой и невысокой крашеной блондинкой. Эта же, наоборот, оказалась высокой и худой, с белёсыми волосами, уложенными в высокую причёску. Никакого сходства! Так почему же Сашка называет её мамой?

      – Благодарю, Сандер, ты можешь идти. – Бледные губы лишь едва приоткрылись, но слова прозвучали отчётливо, будто трескающийся на озере лёд. И слегка качнулась изящная, словно состоящая из прозрачных кристаллов и увитая тонким серебряным ободом корона.

      Сашка без единого звука повернулся и вышел в ту же дверь. Аня вспомнила, как он хамил Ирине Петровне, когда та застукала их с Ковалёвым за разукрашиванием той самой злополучной парты, и ей стало не по себе от его бесстрастного повиновения.

      Синие глаза гневно глядели на Аню из-под белёсых бровей, и девочка, не выдержав, уставилась в ледяной пол, который причудливо мерцал, скрывая в глубине размытые фигуры.

      – Стужа! Почему Сандер такой недоумок?! Я научила его магии, сделала своим наследником, но он не стоит звания принца Нордлига!

      Аня снова взглянула на неё.

      С незнакомки будто осыпалась ледяная пыль. Она вскочила, оказавшись ростом со взрослого мужчину. Глаза побелели, скрыв глубокую синеву, лицо исказил гнев.

      – Я ждала кого-то взрослого, а он притащил… – женщина вновь обернулась