100 стихотворений. Борис Слуцкий

я родине нужен,

      что славное дело,

                    почетная служба,

      большая задача поручена мне.

      – Да я уже с пылью подножной смешался!

      Да я уж травой придорожной пророс!

      – Вставай, подымайся! —

                          Я встал и поднялся.

      И скульптор размеры на камень нанес.

      Гримасу лица, искаженного криком,

      расправил, разгладил резцом ножевым.

      Я умер простым, а поднялся великим.

      И стал я гранитным,

                      а был я живым.

      Расту из хребта,

                   как вершина хребта.

      И выше вершин

                  над землей вырастаю.

      И ниже меня остается крутая,

      не взятая мною в бою высота.

      Здесь скалы

                от имени камня стоят.

      Здесь сокол

               от имени неба летает.

      Но выше поставлен пехотный солдат,

      который Советский Союз представляет.

      От имени родины здесь я стою

      и кутаю тучей ушанку свою!

      Отсюда мне ясные дали видны —

      просторы

             освобожденной страны.

      Где графские земли

                      вручал

                           батракам я,

      где тюрьмы раскрыл,

                       где голодных кормил,

      где в скалах не сыщется

                         малого камня,

      которого б кровью своей не кропил.

      Стою над землей

                   как пример и маяк.

      И в этом

             посмертная

                     служба

                           моя.

      «Расстреливали Ваньку-взводного…»

      Расстреливали Ваньку-взводного

      за то, что рубежа он водного

      не удержал, не устерег.

      Не выдержал. Не смог. Убег.

      Бомбардировщики бомбили

      и всех до одного убили.

      Убили всех до одного,

      его не тронув одного.

      Он доказать не смог суду,

      что взвода общую беду

      он избежал совсем случайно.

      Унес в могилу эту тайну.

      Удар в сосок, удар в висок,

      и вот зарыт Иван в песок,

      и даже холмик не насыпан

      над ямой, где Иван засыпан.

      До речки не дойдя Днепра,