Философия топологического объекта. Континуальность социальной жизни, закон ее пульсации и вакуум. Юрий Федорович Георгиев

субъект-объектной оппозиции, определявшей предметность и специфику философии как концептуальной системы, фундирован исходным постмодернистским отказом от самой идеи семантико-структурных оппозиций. Пространство текста задается постмодернизмом как то пространство, где субъект и объект изначально растворены друг в друге: человек как носитель культурных языков (семиотических кодов) погружен в языковую (текстуальную) среду."Сценическое пространство текста, – пишет Р. Барт, – лишено рампы: позади текста отнюдь не скрывается некий активный субъект (автор), а перед ним не располагается некий объект (читатель); субъект и объект здесь отсутствуют. Текст сокрушает грамматические отношения: текст – это то неделимое око, о котором говорит один восторженный автор (Ангелус Силезиус): "глаз, коим я взираю на Бога, есть тот же самый глаз, коим он взирает на меня"» (А. А. Грицанов, Т. Г. Румянцева, М. А. Можейко. Бинаризм // История Философии: Энциклопедия. Минск: Книжный Дом, 2002). Р. Барту, очевидно, неведом феномен неслиянной нераздельности. Примечательно, что Ангелус Силезиус фактически говорит не о хаосе видения, а о неслиянной нераздельности глаза субъекта и глаза объекта (Бога и человека) видения или «взирания», Ангелус Силезиус не исключает (не сокрушает) бинарную оппозицию (субъект-объект и объект-субъект), аргумент от Ангелуса Силезиуса не «сокрушает» и грамматику в текстах. Если при видении (взирании) появится неясность и хаос, то неясность и хаос будут субъектно-объектными и объектно-субъектными, все равно в перспективе ведущие к какой-либо упорядоченности смыслов. При этом, конечно, субъектно-объектная бинарность заслоняется хаосом, но не ликвидирует бинарность субъекта и объекта и бинарность оппозиций вообще. Р. Барт игнорирует существование тринарной логики как логики.

      Предстоящее воз-вращение от постмодернизма к естественной (неоклассической) модификации истории философии, трансформация традиционного искусства в современное contemporary art искусство, переход от классического компьютера к квантовому компьютеру, – все эти три процесса вакуумным образом оказываются соотносимыми. Представление о будущем философии значимо для культуры в целом. О будущем истории философии размышляет Д. Э. Гаспарян. Она пишет: «…неклассика предлагает обновить философский словарь – отныне философия, которая всегда была философией Тождества, может попробовать стать философией Различия. С устаревшим проектом, проектом метафизики, следует, наконец, распрощаться…Но если что-то и останавливает нас от того, чтобы воскликнуть: «Ведь это изначальное Различие, ничем не отличается от Единого (Бытия, Тождества, Архэ, Протозакона), авторитарно распределяющего свои правила повсюду! Ведь это и есть самая настоящая метафизика!», так это то, что Различие, как мы сказали, не существует и «не есть бытие-в-качестве-настоящего, каким бы уникальным, важным или трансцендентным оно ни представлялось». В отличие от «начала» классической метафизики, которое вводится как то, что есть, «начало» неклассической метафизики определяется