Присмотри за мной, Дикий. Виктория Вишневская

Успела или нет?

      Хорошо. Есть у меня один способ, как доказать, что хоть и двадцать один ей, но ведёт себя Вика, как ребёнок.

      – Ну… мы подумали… – тянет Ирина.

      – Вы не думали, – вылетает само. – А ты, видимо, контроль потеряла.

      И сейчас я вижу это ещё отчётливее. Приглядываюсь – а на шее следы. Красные, заметные. Поначалу от злости не заметил, а сейчас… Вижу отчётливую полоску от шеи и ключиц к груди. И ведь пытается тканью закрыть. Толку? Платье открытое. Я никогда не запрещал ей носить такое, думал, у неё есть голова на плечах, и не спит она с другими мужиками.

      Но, может, я чего-то не знаю?

      – Немного…

      Эта вина в голосе никак её не оправдывает, а меня ещё и злит.

      – Домой иди, – в этот раз говорю чётко, не сомневаясь.

      Ирина резко поднимает голову и смотрит на меня своими зелёными глазами с недоумением. Губы начинают подрагивать…

      Видимо, меня это должно растрогать. Ничуть. Сама виновата. Мелкую с собой потащила. Ещё и сама в дерьмо влезла.

      – То есть? – и голос дрожит.

      А у меня в душе ничего.

      – То есть, поговорим потом, – я встаю, достаю кошелёк и даю Ирине на такси. – Ты всё ещё бухая, а я слишком неконтролируемый, чтобы выяснять то, из-за чего у тебя чужие засосы на груди. Вали, пока я добрый. Дам ещё один шанс объясниться, но уже потом.

      Поступаю как скотина. Вике не стоит видеть нашу ссору, но сегодня меня выводит абсолютно всё!

      – Л-ладно, – поджимает губы, выхватывает купюры у меня из рук и, гордо задрав подбородок, несётся к двери.

      Я её провожаю. Ну как – закрываю за ней.

      А потом вновь возвращаюсь в гостиную. Где уже пусто. Только мобильник Ежевики одиноко лежит на столе.

      Из кухни раздаётся звук льющейся из-под крана воды. Иду туда. Вижу Ежевику, которая, вцепившись трясущимися пальцами в стакан, пьёт воду.

      Нервничает, да? Ничего. Это ненадолго. Потому что сейчас…

      Она будет бояться.

      Я быстро и уверенно подхожу к ней, настойчиво выдёргиваю стакан из рук. Она испуганно поворачивается в мою сторону, а я не отступаю ни на шаг. Хватаю её за талию и одним рывком сажаю на стол. Спускаю ладони на бёдра и, резко разведя их в стороны, вжимаюсь между ними.

      Маленькие ладошки упираются в плечи. Пытаются оттолкнуть. Тут же.

      Странно, куда делся тот старый запал? Когда играла со мной и поцеловать просила?

      Вспоминаю это и загораюсь ещё сильнее. Опять начинаю злиться. Положив одну руку на спину, одним резким движением прижимаю Вику к себе. Позволяя прочувствовать всё. До каждого кубика пресса, до явного напряжения внизу.