Присмотри за мной, Дикий. Виктория Вишневская

своими губами и бегает по мне взглядом, пока смотрю в голубые камушки.

      А я и без неё это понял. По хитрым, но неопытным глазам.

      – Опять ты всё хуже делаешь, Вик, – усмехаюсь и прижимаю к себе сильнее. Чтобы чувствовала моё напряжение, которое появилось только из-за неё.

      Да любого мужика сведёт с ума девушка в его футболке. Особенно когда ты к ней неровно дышишь!

      Я потом об этом обязательно пожалею, но сейчас немного припугну её. Чтобы потом меньше испытывала меня на прочность.

      – Вот как мне сидеть перед твоим отцом и серьёзно разговаривать, когда у меня в штанах огонь горит, а? И всё из-за кого?

      Она смущённо опускает взгляд.

      – Я думаю, это неправильно…

      Игры твои – вот что неправильно! Но об этом я молчу.

      – Ты же хочешь, – улыбаюсь. Вижу по её тяжело вздымающейся груди. По пухлой розовой губе, которую она прикусывает белыми зубками. И по глазам, которые не могут смотреть на меня.

      Да твою мать! Почему я просто не могу это сделать? Поцеловать, немного потискать – и всё? Жду её одобрения. Как рыцарь, твою дивизию!

      – Если папа узнает… – сжимает пальчиками ткань футболки.

      – Ты уже не маленькая, чтобы перед отцом отчитываться! – не выдерживаю. И припоминаю ею же сказанные однажды слова: – Кто всё кричал, что девочка взрослая, м?

      – Д-да… Но вдруг он увидит? – она проводит своими ладошками по моим плечам, по-прежнему стараясь отстраниться.

      Мой лучший друг и её отец в одном лице сидит сейчас прямо за стеной и ждёт нас. А я оторваться от неё не могу. И взгляда отвести.

      Всю хочу. Высушить. До капли.

      По-скотски? Возможно.

      Я достаточно долго ждал. Пытался выкинуть её из головы. Но вот сейчас, спустя три года, когда девочка выросла, наконец, понимаю, что не могу больше сдерживаться… А она стесняется. Опять.

      Глупая малышка…

      – Не узнает! – рычу, не в силах больше ждать. – Но даже если и так… Мне плевать. На всё. На все обстоятельства. Даже если у тебя будут муж, дети…

      Что я несу вообще? С ума сошёл.

      – Н-нет-нет! – моя скромная девочка тут же машет руками. – Я…

      Целую её в губы. Не могу терпеть. Слишком притягательна. Невинна. И вся моя. Полностью. Без остатка.

      Проникаю руками под её футболку и больше не могу остановиться. Крышу рвёт, тормоза слетают. И я… перестаю себя контролировать.

      Опускаю на кровать и нависаю сверху. Она сопротивляется. Стесняется. Да я ведь просто целую, дурёха… А она и не знает, что такое поцелуй. Нормальный, взрослый. И с мужчинами-то толком не общалась в своей школе для девочек.

      Но она же тоже хочет. Чувствую. Не сопротивляется и отзывается на поцелуй. Утыкается ладошками в плечи и сама углубляет его.

      Чёрт… Я её испортил. А мне бы выстоять. Не перейти черту дозволенного. Брать девушку в первый раз быстро и грубо – по-скотски. А я скотина ещё та.

      Но не настолько, чтобы лишать Ежевику девственности, когда её отец находится за стенкой.

      Всё же отстраняюсь. Смотрю на неё сверху вниз. Пока она облизывает свои губки и шепчет:

      – Ярослав, мне кажется…

      Следующие слова Ежевики тонут в звуке открываемой двери. Которую я, кажется, закрывал…

      – Ну что вы там? – голос моего друга звучит, как звон колоколов в удушающей тишине.

      Резко поднимаю взгляд на мужчину и стараюсь не смотреть на девушку, которая наверняка сейчас забьётся в истерике.

      Присмотрел, блин, за дочерью друга…

      Глава 1. Дикий

      – Будь другом, Дикий! – бывший сослуживец, но в настоящее время лучший друг напрягает одной только фразой.

      Вся задница начинается в тот момент, когда эти слова вылетают изо рта любого моего товарища.

      Было. Плавали. Проходили.

      – Помощь твоя нужна, срочно!

      – Ну? – спрашиваю нетерпеливо. Умеет разогреть интерес, чертяга. – Выкладывай.

      Вот, чёрт! Ещё немного – и спалил бы кофе! Убираю турку с огня и матерюсь себе тихо под нос. Чуть топлива не лишился на это утро.

      – Меня на дело вызвали. А у меня дочь!

      Не припоминаю ничего подобного.

      – Помню про дело, – хмурюсь я.

      Начало – фигня полная. Но что-то такое было, да. У Миронова имеется две дочки. Одна младшая, вторая старшая. Обе от разных браков. Бурная молодость у Костика была!

      И одна из них – моя крестница.

      – И?

      – Мне её оставить не с кем.

      – Нет! – кричу. Да сразу понял! Этот жук навозный себя с потрохами сдал одним только тоном!

      – Дикий, да будь другом!

      – Ни за что, Миронов. Я тебе не нянька! У меня так-то тоже работа! – пытаюсь отмазаться.

      Нет, это ни в какие рамки не лезет. Прикрыть тыл – да. Пойти на дело,