Наследница Шахерезады. Елена Логунова

недопустимо, чтобы жуткий план этой ужасной женщины увенчался успехом!

      Вильнув на ходу, я проскочила мимо гостеприимно открытой двери в мужской сортир, еще ускорилась и на бегу выхватила у уборщицы музицирующий мобильник.

      Ограбленная фройляйн тихо взвизгнула.

      Сообразительная Ирка громко вскричала:

      – Боже, эти мумбоюмбцы – настоящие дикари!

      Умница подружка, создает ложный след!

      Я еще поднажала и на скорости, очень близкой к первой космической, унеслась в неразличимую даль.

      Нигерийских бегунов я наверняка посрамила.

      24 января, 08.25

      Добежав до ближайшего лифта, я спустилась этажом ниже.

      По пути в кабинке я избавилась от маскировки, так что в зал ожидания на первом этаже вышел не рыжеусый мумбоюмбец в шапочке с помпоном и одеянии цвета бешеного кузнечика, а простоволосая блондинка в синей курточке.

      Телефон свой я отвоевала вовремя: как раз проснулись и активизировались мои заступники в просвещенной Европе.

      К тому моменту, когда ко мне присоединилась Ирка, я успела обменяться сообщениями с российским посольством в Вене и редактором газеты в Праге.

      Посольские люди доложили, что отправили в полицию официальное ходатайство о признании моих обстоятельств исключительными, а редакторша посоветовала тянуть время и всячески уклоняться от депортации. Например, спрятаться во время вылета борта в Краснодар в туалете.

      – НЕТ!!! – решительно ответила я ей по поводу туалета.

      В туалетные прятки я уже на всю жизнь наигралась.

      Тогда коллега посоветовала мне подумать о затяжном отправлении религиозного культа. Сказала – полиция не вправе прерывать религиозный обряд и, пока я общаюсь с Господом, меня не депортируют.

      «В прошлом году в аэропорту Праги не пускали в страну араба, у которого шенгенская виза заканчивалась на другой день. Так он расстелил посреди зала коврик и десять часов без перерыва стоял на коленях, крича: «Аллах акбар Чех репаблик!», пока его не пустили», – написала мне газетчица.

      «У меня же нет коврика», – отговорилась я.

      Уж не стала объяснять, что у меня нет желания часами бить поклоны в красном углу под табло с расписанием рейсов. Я не любитель однообразных физкультурных упражнений, даже если они облагораживают не только тело, но и душу.

      Пришла Ирка, принесла мне, добрая душа, стаканчик кофе и шоколадку из автомата.

      Мы расслабленно посидели, глядя на снегопад за окном. В зале ожидания на первом этаже одна стена была стеклянной, и в свете наступившего утра было видно, что на дворе, то есть на летном поле, метет метель.

      Наконец-то мы смогли спокойно пообщаться, и я спросила, каким таким чудесным образом Ирка вдруг оказалась в Вене?

      – Ой, да какие особые чудеса? – поскромничала подруга. – Шенген у меня всегда имеется, деньги есть, и рейсов из Москвы в столицу Австрии по пять на день. Я подумала, что должна поддержать тебя