Покоритель Африки. Уильям Сомерсет Моэм

ли вас можно обвинить в праздности, – улыбнулась Люси.

      Дик задумчиво посмотрел на девушку.

      – Ты знаешь, что мне уже почти сорок?

      – Когда свет падает на глаза, можно и тридцать два дать, – заметила миссис Кроули.

      Он продолжил с серьезным видом:

      – У меня ни единого седого волоска.

      – Наверное, слуга выщипывает их по утрам?

      – Вовсе нет. Может, по бокам, да и то раз в месяц.

      – Кажется, на левом виске что-то белеет.

      Дик быстро обернулся к зеркалу.

      – Как же Чарльз его пропустил? Устрою ему хорошую взбучку!

      – Подойдите, я его выдерну, – предложила миссис Кроули.

      – И не подумаю! Что за фамильярность?

      – Ты собирался нам что-то сообщить и признался, что тебе почти сорок, – напомнил Алек.

      – На днях одна мысль поразила меня так, что заставила задуматься о собственной жизни. Я уже пятнадцать лет тружусь в суде и заседаю в парламенте с прошедших выборов. Я зарабатываю две тысячи в год, скопил уже почти четыре тысячи и никогда не трачу больше половины общего дохода. И вот я подумал: а стоит ли восемь часов улаживать омерзительные свары всяких идиотов, а еще восемь часов тратить на фарс, называемый у нас государственными делами?

      – Почему же фарс?

      Дик Ломас презрительно пожал плечами:

      – Фарс и есть. Верховодят крупные шишки, а остальные нужны, чтобы создавать видимость самоуправления.

      – Просто у тебя нет всепоглощающей политической цели, – рассудил Алек.

      – Позвольте! Я убежденнейший суфражист, – отозвался Дик с легкой улыбкой.

      – Вот уж не ожидала, – заметила миссис Кроули, всегда одевавшаяся с безупречным вкусом. – И ради чего?

      Дик пожал плечами:

      – Всякий, кто участвовал в парламентских выборах, знает, сколь низкими и недостойными мотивами руководствуются мужчины, отдавая свой голос. Лишь немногие отдают себе отчет, как велика возложенная на них ответственность. Они не сознают, сколь многое стоит на кону, и превращают свой голос в предмет постыдного торга. Судьба кандидата в руках ловкачей да чудаков. Я надеюсь, что женщины, получив право голоса, окажутся еще чуточку ограниченней и станут отдавать его по мотивам еще более низким и недостойным. Всеобщее избирательное право сведется к абсурду, и тогда мы еще чем-нибудь займемся.

      Дик говорил с необычной горячностью, и Алек наблюдал за другом с оттенком интереса.

      – И к чему ты пришел?

      Тот помолчал и смущенно улыбнулся:

      – Я решился на важный шаг, хотя понимаю, что, кроме меня, он никого не затронет. Через несколько месяцев новые выборы, и я планирую известить партийное руководство, что не буду баллотироваться. Я освобожу кабинет в Линкольнз-Инн – как говорится, «прикрою лавочку». Мистер Ричард Ломас удаляется от активной жизни.

      – Вы ведь это не всерьез? – воскликнула миссис Кроули.

      – Отчего же?

      – За месяц безделья вы сойдете с ума от скуки.

      – Едва