История одной творческой личности. Андрей Ланиус

ме Ridero

      АРГЕНТИНА МАНИТ НЕГРА

      Был уже поздний вечер, когда я заглянул в распивочную «Волна», где имела обыкновение кучковаться наша городская богема. В полумраке, среди клубов табачного дыма и остатков былой роскоши, бражничали полтора десятка посетителей. За стойкой, спиной ко мне, сидели два старых, лысых графомана, два прирожденных сплетника.

      Вас-то мне и надо, голубчики!

      Мягко ступая, я подошел ближе и остановился за их спинами.

      – Не могу представить, кому по нраву этот напыщенный бездарь, этот высокомерный мерзавец с его холодными рыбьими глазами! – сказал тот, что справа.

      – Ходили упорные слухи, что он самолично зарубил топором свою женушку, чтобы она не мешала его диким оргиям в Жердяевке! – ответил его собеседник.

      Я понял, что говорят обо мне.

      – Нет, – возразил тот, что справа, – первую свою жену он отравил, а после сжег, устроив грандиозный пожар в доме. Мне рассказывали верные люди! Конечно, возникли подозрения, но он сумел выйти сухим из воды. При его-то возможностях! А вторая его жена исчезла при еще более загадочных обстоятельствах. Не удивлюсь, если выяснится, что он, подлец, убил и ее, а после закопал где-нибудь в лесу. Вообще, смерть, выглядевшая, как правило, нелепой, унесла многих, кто имел неосторожность тесно общаться с этим дьяволом во плоти.

      – Говорят, он и вправду продал душу дьяволу, – отозвался тот, что слева.

      – Это верно! Он владеет техникой гипноза и умеет навязывать людям свою волю. И даже, – тут графоман перешел на шепот, – заговаривает пули! Мне рассказывали надежные люди, что однажды в него стреляли в упор. Всадили чуть не целую обойму, а ему хоть бы хны! Жуткий тип! Будьте с ним осторожнее!

      – А деньги?! – желчно осведомился второй. – Откуда у него такие деньжищи?! Ведь он сорит ими буквально на каждом шагу!

      – Вы еще спрашиваете?! Да ведь он мафиози!

      – Да, но какого черта он полез в литературу? Чего ему еще не хватало?!

      Я знал, что эти двое могут переливать из пустого в порожнее в подобном духе часами. Однако времени оставалось в обрез.

      – Господа! – негромко воскликнул я, сцепив руки за спиной. – Не желаете ли по рюмочке хорошего коньячка?

      Они синхронно обернулись. В шаловливых глазенках застыл ужас.

      – Господин Ромоданов…

      – Вадим Федорович… А мы тут говорили об одном общем знакомом… из другого города….

      – Извините великодушно, если невольно помешал вашей глубокомысленной беседе! – я внимательно всмотрелся в зрачки первого: – Аргентина манит негра! – Затем перевел взгляд на второго: – Аргентина манит негра! – Жестом подозвал бармена Вовчика, который уже стоял наготове с бутылкой: – Налей им по рюмашке! Только быстро!

      – Слушаюсь!

      Оба болтуна, порозовев, с вожделением наблюдали, как наполняются стопки.

      – Ну, за Аргентину! – сказал тот, что справа. – За старый добрый палиндром!

      – И за негров! – сказал второй, тут же добавив: – Литературных!

      Оба понимающе рассмеялись, чокнулись и выпили.

      – Коллеги! – сказал я. – Какие бы новости вы не услышали завтра, не удивляйтесь. И не забывайте про Аргентину!

      Дело было сделано. Кивнув им на прощание, я вышел через черный ход в темный переулок.

      Как и обещал Мамалыгин, машина уже ждала…

      АВТОХТОННЫЕ ВИХРИ

      В юности я прочитал в каком-то научно-популярном журнальчике статью без подписи (очевидно, переводную), положениями которой руководствовался в последующем на протяжении многих лет.

      В статье говорилось о том, что в принципе нас окружает вечный хаос. Но через этот хаос периодически проносятся так называемые автохтонные вихри – особые волны, которые сообщают захваченным ими частицам совершенно новые свойства.

      Я понял это так: если хочешь вырваться из повседневной серости и суеты, то постарайся не пропустить первый же автохтонный вихрь в своей судьбе, а уж там не теряйся.

      Попасть в поток, который молнией перенес бы меня в другую, яркую, интересную, блистательную жизнь, я рассчитывал благодаря своим литературным способностям, кои нежданно проявились у меня после девятого класса.

      Я стал, как говорится, пописывать, и уже к моменту окончания школы был автором десятка фантастических рассказов (неопубликованных), которые в глубине души считал гениальными.

      Был соблазн сразу же ринуться в столицу и покорить ее стремительным наскоком. Но мне хватило ума понять, что там слишком много энергичных людей с острыми локтями, слишком много автохтонных вихрей, которые, сшибаясь, создают, по сути, всё тот же непреодолимый хаос.

      Я решил обосноваться в достаточно крупном, но уютном и спокойном городе в надежде, что со временем он станет трамплином для моего дерзкого прыжка в восходящий поток.

      Так я оказался в К., где легко поступил