Мое главное сокровище. Юлия Николаева

стоит поторопиться, пока нас не опередили.

      Я вздохнула и поднялась следом.

      – Тимофей сказал, лучше сначала доехать до Марьина, – рассуждала Любка в машине, – а там поинтересоваться, как проще добраться до Дымно.

      Я посмотрела по карте дорогу и уверенно двинулась в путь. Докатили мы быстро. Когда из-за поворота выплыли дома восемнадцатого века, я даже тормознула, отчего Любку качнуло вперед.

      – Ты чего? – начала она возмущаться, но так и замолкла, увидев особняки. Мы выскочили из машины и замерли, здания искрили на солнце и казались сказочными.

      – Мы, что, попали в прошлый век? – выпалила Любка и легонько ущипнула себя за руку.

      – Скорее уж, в восемнадцатый, – поправила я, но подруга невозмутимо сказала:

      – Это неважно. Видишь, Васька, стоило только копнуть поглубже, и началось.

      – Что началось? – не разделила я ее восторг.

      – Вдруг этот дом принадлежал моему прадеду?

      Я закатила глаза, поражаясь чужой наивности, и собралась, было, вернуть подругу с небес на землю, как сзади раздался голос:

      – Если вы потомок Мазепы или Барятинского, то возможно.

      Резко обернувшись, мы обнаружили перед собой невысокого мужчину лет семидесяти. Он выглядел бодро и молодцевато, борода совсем его не старила, а взгляд выдавал мудрость и ироничность. Мне он почему-то сразу понравился, хотя и напоминал мужичка из какой-нибудь сказки, что само по себе было странно.

      – Что вы имеете в виду? – полезла Любка с расспросами.

      – Только то, что сказал. Эта усадьба в начале восемнадцатого века была пожалована первому гетману Мазепе. Потом, в конце шестидесятых, перешла к князю Барятинскому. После революции чего тут только не творилось, а сейчас это музей.

      – Что это значит, чего только не творилось? – не отставала подруга. Мужчина (назвать его дедом язык не поворачивался) вздохнул и посмотрел вдаль, отчего сразу стал похож на киношного героя. Я решила, что мы ему надоели, и сама ответила Любке:

      – Да что тут могло быть? Разграбили, наверное, потом, в советское время, заседали какие-нибудь сообщества.

      Мужчина взглянул на меня с интересом и кивнул:

      – Именно так все и было. Если желаете посетить, то всегда пожалуйста, только билетик прикупите.

      – А вы собственно кто? – вдруг выдала Любка. Этот вопрос и меня интересовал, однако, спросить вот так, в лоб, я не решалась. Ммужчина, ничуть не смутившись. ответил:

      – Человек.

      Любка хмыкнула, а я улыбнулась. В чувстве юмора ему явно не откажешь, хотя оно, конечно, своеобразное.

      – Да что вы? – деланно удивилась подруга, – а мы так сразу и не заметили.

      – Не мудрено, – ответил тот, – многие не замечают.

      Подруга открыла рот и уставилась на меня. Я в свою очередь не знала, как отнестись к его словам.

      – Что вы имеете в виду? – все-таки задала я вопрос.

      – Только то, что сказал, – пожал он плечами и вдруг спросил меня, – вас как зовут?

      – Василиса, – ответила я.

      – Так я и думал, – удовлетворенно