Как я охотился и охотились за мной в Бельгийском Конго. Часть II. Реджинальд Купер

дрожания мышцами живота.

      В танце, посвященном новолунию, свадьбе или любому другому празднику, принимает участие все общество. Индивидуальные демонстрации танцевального мастерства чередовались почти без перерыва. Время от времени из топающей и шаркающей толпы, излучающей запах пота, струящегося по телам, выпрыгивал дикарь (видимо, лучший в деревне танцор) с фантастической прической на голове, дополненной пучками травы и птичьими перьями. Он бросался вперед в воображаемой схватке с противником, кривлялся всем телом, вздымая плечи, а медные и железные украшения, звякавшие на его конечностях, тускло сверкали в зловещем свете пламени. Время от времени клубы дыма скрывали его тело от моего взора, оставляя на виду только демонические черты лица, увенчанные фантастическим головным убором.

      Пока шло это представление, ряды мужчин и женщин позади солиста продолжали петь, кричать, топать и шаркать ногами, извиваться телами и мотать головами; в то время как кружащаяся, визжащая фигура в центре проделывала нелепые, то комические, то драматические эволюции, а затем с криком высоко подпрыгнула и упала в изнеможении, распластавшись на земле, подняв облако пыли.

      Пение и визги толпы все еще продолжались, и через несколько секунд из первых рядов выскочило еще одно дикое существо и начало свое выступление с явной целью превзойти успех своего предшественника.

      Позади танцоров я едва различал в зыбком свете от языков пламени вершины конических травяных хижин на фоне пышной листвы и ясного ночного неба. В церемонии приняли участие даже крошечные дети.

      Внезапно еще одно существо, стоявшее среди остальных, издало громкий вопль, приняло вызывающую позу, выхватило пылающую головню из костра и подняло ее вверх. Этот дикарь начал подпрыгивать, высоко поднимая ноги от земли; он бешено носился взад и вперед вдоль передней возбужденного извивающейся и шаркающей линии танцоров. Он кричал и визжал под аккомпанемент рева труб и грохота барабанов. Низкие басы мужчин и пронзительные фальцеты женщин иногда звучали не совсем противно, а их браслеты звенели, и ряды белых зубов сияли в мистическом свете костра под звездным небом.