ΣAΣTHRA (Састер). Часть I. Андрей Сергеевич Терехов

вопросительно наклонил голову, прищурил левый глаз.

      – Да ну… ничего такого. Ты пойми: не в словах дело… она всё время в каком-то напряжении, кого-то высматривает… – Галактионова указала пальцем на наручники, свисающие из кармана Станислава. – У тебя свидание с продолжением?

      Он подумал, что неплохо бы сказать ей об отце, но подумал вскользь, вполсилы, и вместо правды съязвил:

      – У меня они хотя бы бывают.

      Карие глаза расширились, губы бантиком вздрогнули.

      Перебор, подумал Станислав. Конечно, он не особо интересовался её жизнью, но того ухажёра, который оставил ей трещину в скуле и едва не сломал руку, помнил отлично.

      Сколько уже прошло? Год? Нет, полтора.

      Забыла она этого урода?

      Нашла нового?

      Сердясь на Галактионову, на себя и больных ушлёпков, Станислав стал печатать документы на Ростов.

      – А-а… – Она крутанулась на офисном кресле. – Я немного восстановила их путь.

      – Быстро и по делу, – бросил Станислав, стараясь встать между нею и принтером.

      – Быстро… В 11.30 они сели на автобус на вокзале Феодосии. Водитель сразу заметил их сумки и попросил убрать в багажное отделение. Они отказались. М-м… По дороге они постоянно что-то высматривали, тискали эти сумки, и ему пришло в голову, что они могут быть смертницами. На ближайшей автостанции он сообщил об этом начальнику. Тот вызвал полицию.

      Станислав отвлёкся от гудящего принтера и повернулся к ней.

      – Серьёзно?

      – Они стали просить их отпустить, а наряд не ехал. Звонок не зарегистрировали или стёрли. Не знаю. Помнишь, вызовов много было? На станции ждали-ждали, сестры чуть не умоляли… их отпустили. Автобус уже уехал, и они пошли пешком. И шли до самого съезда на Горловинку.

      Принтер всё печатал, и Станислав сложил руки на груди, прошёлся.

      – Ну, скажи, – настаивала Галактионова, крутясь следом за ним со стулом, – ведь есть ощущение, будто они чего-то боятся?

      – Если бы ты не шастала домой, то знала бы, что дали ответ из Виноградного.

      На лице Галактионовой проступило усталое, даже досадливое выражение.

      – Я зашла на десять минут… ну, пятнадцать.

      – Утром они явились в отделение полиции и попросили бланк заявления. Дежурный спросил зачем. Одна из сестёр ответила, что из-за насилия в семье.

      Она наконец прекратила мучить стул и приложила три пальца к виску… опустила.

      – Отец! Я говорила?.. Нет, вроде не говорила. Ее… их отец – из ваших.

      Станислав нахмурился. Сквозь суету дня пробилась тревога.

      – СК?

      Галактионова кивнула, повернулась к монитору и перемотала до броска Жени через дорогу. Включила воспроизведение: сёстры, полицейский – все те же лица, те же позы.

      – И чего? – не понял Станислав.

      – Видишь, куда они смотрят?

      Он наклонился к экрану, вгляделся. Сёстры таращились против движения – на что-то за кадром камеры.

      – Туда же, куда и ДПС-ник, – объяснила Галактионова. – Вспомни наш разговор с его коллегой. Тот как раз сказал посмотреть на машину следственного комитета.

      Женя