Золото острова Аскольд. Константин Кураленя

Такая история и произошла с друзьями Лёшей Кублинским и Сергеем Фонберном. А яблоком раздора стала вызывающая улыбка одной из воспитанниц Бестужевских курсов.

      Дело в том, что многообещающий блеск её глаз каждый воспринимал на свой счёт. А молодая прелестница из семьи не бедной и достаточно знатной на сей счёт имела своё мнение.

      – Алекс, – однажды после занятий, сделавшись бледным, обратился к Алексею Фонберн. – Мы с тобой конечно же друзья, но как порядочный человек ты должен понимать, что в делах амурных побеждает любовь. Мы с Сонечкой любим друг друга, и я прошу тебя не оказывать ей знаков внимания определённого толка и отойти в сторону.

      – Она тебе сама об этом сказала? – Кублинский был не на шутку удивлён.

      – На этот счёт я имею своё мнение, – поджал губы молодой барон.

      – Ну, так я его имею не хуже твоего, – воспротивился Алексей вопиющей несправедливости. Ещё третьего дня, будучи уволенным из казармы, он имел с Софьей интимное свидание. Она позволяла ему всё.

      – Лёшенька, – обжигал шею шёпот девичьих губ. – Любимый. Я вся твоя.

      И так бы оно и было, если бы не моральные принципы и врождённая порядочность молодого человека.

      – Хочу вам заметить, господин Кублинский, – перешёл на официоз старый товарищ, – вчера я сделал предложение Софье Андреевне, и она дала согласие.

      Алексей не верил своим ушам.

      – Да мы с ней третьего дня…, – начал он и осёкся.

      – Что вы с ней? – лицо Фонберн медленно наливалось кровью. – Уж не желаешь ли ты сказать, что ты и Софья…

      А Кублинский понял всё и горько улыбнулся. Ну конечно же, в Павловском вскоре выпуск молодых офицеров. И если бы на том свидании он предложил девушке руку первым, то был бы на месте Сергея.

      – Не смейте улыбаться, господин Кублинский, – принял усмешку Алексея на свой счёт барон. – Вы подлец!

      – Возьмите свои слова обратно! – вспылил и Кублинский. – Вы прекрасно знаете, что сие высказывание ко мне не относится.

      Но Фонберн закусил удила.

      – Извинитесь за вашу гадкую усмешку! – требовал он.

      – Да пошёл ты! – не выдержал Алексей и перешёл на свой родной казачий фольклор.

      – Я требую сатисфакции! – заявил Сергей.

      – Как вам будет угодно, господин барон, – пожал плечами Кублинский. – Любым оружием, в любом месте, в любое время.

      Дуэль состоялась после вручения офицерских эполетов. Фонберн был ранен, а Кублинский вместо блестящей карьеры в Санкт-Петербурге в гвардии был отправлен в службу корнетом Приморского драгунского полка. Выезжать следовало незамедлительно.

      Квартировал полк под Владивостоком в селении Новокиевское (Краскино, Хасанский район). Граница была рядом.

      «Зато скучать не придётся», – тоскливо подумал новоиспечённый офицер, оглядывая убогие сельские достопримечательности.

      Скучать действительно не пришлось. В конце июня полк подняли по тревоге.

      – Господа офицеры! –