Эшелон сумрака. Анна Цой

внизу. Извилистая река, деревья и огромный восхитительно отражающий небо океан справа. Я никогда не была рядом с таким большим скоплением воды, и даже, наверное, не смогла отличить его от моря, однако он казался мне настолько большим и завораживающим, что я решила для себя считать его океаном, пусть таковым он может и не был. В носу зудело от солёного и влажного воздуха, дергающего и совсем расплетающего мои спрятанные за ворот платья волосы, я была готова начать плакать от воодушевления.

      Пока мою голову не посетила мысль идти в самый конец поезда и посмотреть, как же мы плыли по воздуху. Ступать пришлось недолго – последним же был тот самый женский вагон, в котором я сейчас и должна была находиться, а потому, когда я добрела до самого его края, мне открылась правда: тонкий железный мост с широкими рельсами позволял нам преодолеть всё то, что находилось внизу, не спускаясь и не мешая расти там деревьям и течь тонкой речушке. На самом деле она могла быть и большой, но с высоты множества, по моим подсчётам, метров я видела её зеркальной лентой, в которой даже не отражались мы сами, проносясь скоростной цепочкой по мосту.

      Свешивать ноги вниз я не рискнула, более того – когда мы заканчивали путь над «пропастью», поезд слегка накренился вбок, поворачивая в сторону от океана, а потому я чуть не сорвалась от неожиданности вниз, но успела сесть и удержаться за длинный желобок в конце вагона. Я решила больше не подходить к краю.

      Спешить мне было некуда, я в любом случае должна была прийти в спальню поздно, а потому решила остаться здесь ещё на некоторое время.

      Теперь виды хоть и были самыми обычными, но с моего места казались незабываемыми. Самым же удачным обзорным «пунктом» мне показался центр поезда: оттуда не было риска сорваться, и дым не преграждал обзор. Из пары вагонов лился свет, оставляя яркие квадратики на земле напротив, потому эти вагоны я решила обойти стороной, чтобы никто не заметил моего здесь нахождения. А вот за пару до них было очень удобное место, даже с двумя «ручками» трубками по бокам, которые позволили мне лечь и опереться на них ногами и макушкой.

      Теперь я видела яркие звезды, зачарованные созвездия и тёмные глубины ночного неба. Мне хотелось дотянуться до них рукой, коснуться хоть одной блестящей крошки и забрать себе. Они напоминали мне приятную дорогую ткань, которую я видела лишь единожды – на платье жены нашего местного графа, когда они с её низким пузатым мужем шли смотреть на наш недавно выстроенный мост через реку. Он им не понравился тогда, и они приказали соорудить такой же, но простой. Муж сестры назвал их скрягами и жадными настолько, насколько короток их ум. Он в тот момент показался мне не таким, как сестра – он улыбался и щурил глаза, даже смотря на меня.

      На спине заныли шрамы. Какая разница каким был тогда его взгляд, если ничего доброго он мне не принёс? Как и ничего нового.

      Отошла от воспоминаний я быстро, всё так же разглядывая небо и сжимаясь от усиливающегося ветра. Или он был таким изначально, а я не чувствовала ничего