Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга седьмая. Игнат Черкасов

что твой вид деятельности и самое главное, что при необходимости, наши интересы могут пересекаться… как, например, сейчас.

      – Че, правда, что ли? А ну-ка просвети, мне даже как-то интересно стало, в чем это наши интересы могут пересечься.

      – Рейчел Вудс.

      – А вот тут ты ошибаешься. Босс водил с ней дружбу, а в итоге сгорел нахрен, так что, спасибо, но там такой радости не надо.

      – Хочешь-нехочешь, но ты живешь, работаешь в её городе и поверь, если бы не она, мои визиты носили бы совершенно иной характер.

      – Да неужели? Че, не будь её, цветочки бы нам носил с корзинкой печений?

      – Не будь её, цветочки бы не я носил, и не лично вам, а на ваши могилы… Но вместо этого, было велено только напоминать о своем присутствии, чтобы вы не теряли берегов.

      – О, как! Ну, так бы сразу и сказал, что мы тебе жизнью обязаны и что пришел взыскать должок с нас. Не, ну вы слышали, пацаны, этого дебила?…

      – Должен ты не мне, а ей. Хватит паясничать и послушай, выбор у вас прост, либо вы за нас и все остается по-прежнему, валим их, а потом друг друга, если берега попутаете, либо вы за них и тогда вам точно хана. Они с копами не церемонятся, так что можешь представить, что эти бойскауты сделают с вами.

      – Есть и третий вариант. Отсидеться.

      В их разговор вмешались очередной Хуан, Индус и представитель армянской диаспоры. Только им удалось спастись с горстью своих людей и успеть сбежать в пока что, безопасную гавань на краю города.

      Люк – Вы заблуждаетесь. Посмотрите на улицы, они никого не пощадят!

      Вышибала – Нет-нет, пусть договорит, это интересно.

      Хуан – Это их разборки. Нет ни смысла, ни выгоды нам вмешиваться, пусть хоть поубивают друг друга, нам же больше потом достанется.

      Индус – Он прав, лучше об этом подумать, как потом делить территории будем.

      Вышибала, не сводя взгляда с Хуана невзначай ответил:

      – А что тут думать? Как пойдет, так и поделим… или ты все-таки подумал, заранее, притом за нас всех.

      Хуану, что намек, что тем более взгляд русского не понравился, и он дрогнул, чего и добивался Вышибала, реализовав принцип – «Где тонко, там и рвется». Хуан явно разорвал с ними связь и заручился поддержкой кого-то со стороны, что было заметно по новой манере держаться, теперь уже среди чужих и особенно по поведению, что выдавало неуместную спешку, так как бежать дальше было уже некуда. Убедившись в своей догадке, вернее прочитав её в глазах труса, Вышибала жестом велел направить на него оружие:

      – Ты совсем охренел! Это он синий, а не я.

      Вышибала – Лучше уж синий, чем куча серо-буро-малинового… Где твои люди, Ху*лан? Все, кто, спася, пришел ко мне не один, все, кроме тебя.

      Хуан – Я Хуан, а не…

      – Да пох*й! Где твои люди? Хоть один… и самое главное…

      Подойдя к Хуану, Вышибала схватил его за глотку и проорал:

      – Где оружие?!

      Глаза Хуана в истерике забегали, и он начал откровенно врать:

      – На складах!