Суматоха под диваном. Татьяна Луганцева

платье! Ну ничего ее не портит. В этой женщине что-то есть такое, чего нет ни у кого. И как ты только можешь с другими…

      – Я живой человек.

      – Да я не упрекаю, Мартин! Но что-то не прибавило тебе это радости и счастья, вот я о чем.

      – Я не виноват, что та, кто прибавляла мне эту радость, выбрала другого, – буркнул сын.

      – Значит, виноват.

      – Я позвал ее замуж, она отказала.

      – Значит, плохо звал, – стояла на своем Стефания Сергеевна. – Ты, мой дорогой, так ничего и не понял.

      – Что я не понял? – улыбнулся Мартин.

      – То, что женщины – существа особенные, непредсказуемые, эмоциональные, часто мучающиеся, сами не знающие, чего им надо. А Яна так вообще… – махнула рукой Стефания Сергеевна, убирая бинокль в сумочку и снова наклонившись к тарелке с заливным.

      – Она почти год живет с Карлом. Ты не представляешь, чего мне стоит даже думать об этом. Я каждый день думаю о ней, о том, что сейчас она любит другого. Чтобы не сойти с ума, я работал как проклятый двадцать четыре часа в сутки, а мои друзья и женщины… Они нужны для того, чтобы не думать о Яне, хотя бы на время.

      – Можно вас пригласить на танец? – подошла к Мартину эффектная блондинка в блестящем платье и на высоченных шпильках.

      – Да, конечно, – Мартин был очень дружелюбен, даже если и не хотел веселиться.

      Дама, виляя бедрами, увела Мартина на танцпол. Стефания Сергеевна грустно посмотрела сыну вслед. Женщины будут пачками вешаться ему на шею, а уж и танцевать, и веселиться Мартин умел. И всё-таки она заметила, что он как-то необычайно взволнован. Свидание с Яной разбудило в его душе прежние чувства, и он словно проснулся от летаргического сна, вызванного их расставанием. «Не отпускает его это чувство, не отпускает. А значит, это настоящее чувство», – подумала Стефания Сергеевна.

      В поле зрения пожилой дамы попала миниатюрная женщина с очень хорошей фигурой. Определить ее возраст было сложно, потому что женщина была очень ухожена и умела преподнести себя в выгодном свете. Она шла к Стефании Сергеевне плавной походкой, гордо вскинув голову и смотря прямо перед собой. Ее ярко-рыжие волосы были модно подстрижены, а на лицо был нанесен макияж, по мнению Стефании Сергеевны, чуть более яркий, чем подобало. Платье на ней было очень элегантное, длинное, черное с белыми вставками. Оно очень ей шло.

      – Здравствуйте, – сказала незнакомка, мило улыбнувшись и показав великолепные зубы. – Я Валентина. – И добавила: – Мать Яны Цветковой.

      Стефания Сергеевна встрепенулась и протянула к ней руки.

      – Как я рада! Садитесь, пожалуйста! Давно хотела с вами познакомиться, да всё как-то не приходилось.

      Дама села рядом и налила себе бокал шампанского.

      – Давайте выпьем за знакомство и за счастье молодых.

      Женщины слились в общей беседе про себя, про жизнь и про детей.

      – Какая хорошая свадьба. И дети увидятся, и мы познакомились. Не свадьба, а чудо! – сказала Стефания. – Мой сын, конечно, пользуется успехом у женщин, но полюбил только Яну. Без нее он не будет