Гарем и легкость. Семён Афанасьев

орчанка. – Хм, странно. Он же до утра должен быть на службе… И чего это его черти раньше времени принесли?

      Бронкс отлично помнил: в кабаке род занятий мужа она называла не службой, а работой.

      Скажи она слово «служба» изначально, он бы ни за что не упустил этого и поинтересовался бы в ответ: а кто это у нас муж?

      Костеря себя за такую неосмотрительность, он запоздало сообразил: а ведь сутками не только подавальщики в кабаках работают.

      Сейчас же вид здоровенного старшего офицера городской стражи, сверкающего новыми погонами и вынужденного пригибаться, чтобы пройти в стандартные двери, пробудил в Бронксе целую бурю противоречивых чувств.

      Обнаруженная в собственном доме картина громилу, обряженного в форму служителя закона, похоже, не просто не обрадовала, а и вовсе уязвила в самое сердце.

      – Оно и понятно, – тоскливо пробормотал сам себе Бронкс, прикидывая возможные дальнейшие действия.

      Откровенно говоря, перед таким выбором он ещё в жизни не стоял.

      Да, ранее случались моменты, когда, казалось, с Костлявой не разминуться. Но все предыдущие разы гном в сходных обстоятельствах отвечал исключительно за себя; максимум – за таких же товарищей, которые знали, на что шли, либо вполне могли сами за себя постоять.

      Сейчас же здоровенный детина, облечённый почти непререкаемой властью, именно в этот момент и в данном месте, взревев раненым в жопу диким зверем, застыл прямо в дверях. После чего принялся судорожно лапать кобуру, в которой, несомненно, находился какой-нибудь служебной самострел.

      На Бронкса тут же накатило ледяное спокойствие. В те моменты, когда рисковал он сам, говорить об эмоциях ещё было уместно. Сейчас же рядом с ним, на кровати находилась беззащитная женщина (которую, в случае беспредельных действий её супруга, тоже могло зацепить).

      Сам гном, увы, был не вооружён.

      Законно носить любое оружие на территории города разрешалось исключительно городской и полицейской страже.

      Чисто теоретически такие же права имела ещё и армия. В реальности же врагов армии внутри города не водилось, и крайне редкие патрули из армейских промышляли преимущественно тем, что ловили точно таких же, как они, пьяных служивых.

      Ах, если бы муж Алии был военным, армейским! К сожалению, здоровенный громила-орк служил совсем по другому ведомству. Формально стоя ниже армейских в государственной иерархии, на деле данный индивидуум мог даже и насмерть зашибить сейчас Бронкса без особых последствий для себя лично.

      Масла в огонь подлила пронзительно закричавшая в ту же секунду Алия.

      Выносить крики женщины, да ещё и такой красивой, было выше сил гнома.

      Недолго думая, представитель подгорного народа ухватил массивную каменную пепельницу, стоявшую на прикроватной тумбочке явно с той стороны, где спал хозяин дома.

      Возвышавшийся сейчас в дверях.

      Пепельница была предназначена для раскуривания не простых сигарет, а массивных и дорогих сигар, потому и сама была выполнена из