Создатель балагана. Алексей Верт

долго ждать?

      – Совсем немного. Это быстрозастывающий раствор.

      Юлиус кивнул и понадеялся, что никто не зайдет до того момента, пока маска не будет готова. Родственник там или не родственник, но у мошенника было четкое ощущение, что скандала не избежать.

      – Я сочинил эпитафию в честь деда. Мне кажется, сейчас самое время ее произнести.

      Юлиус пожал плечами. Он мысленно торопил время изо всех сил, и был шанс, что так оно пролетит быстрей.

      Гераклид гордо поднял голову и расправил плечи. В этот момент его нелепая фигура приобрела некую торжественность.

      Однажды умер дед внезапно

      А я про то когда узнал

      То понял сразу и печально

      Что стану дедом и помру

      – Достаточно! – взмолился Юлиус и тут же был одарен обиженным взглядом. – Кажется, маска готова.

      Даже если раствор еще не до конца застыл, он вдруг почувствовал, что готов на все. Лишь бы прекратить стихоизвержение. После «поразительной технологии» это был новый удар по чувству прекрасного, и мошенник очень переживал, что чувство может не выдержать.

      Тем временем обида исчезла с лица скульптора, сменившись сосредоточенным любопытством. Толстые пальцы попытались снять маску с лица покойного, но ничего не вышло. Тогда они попробовали сильнее, но вновь не получилось. Напрягшись, Гераклид дернул… и едва не отлетел в сторону, крепко сжимая маску в руках. По счастью для Юлиуса – она не пострадала.

      Что же касается мертвеца – тому повезло меньше. Часть волос оторвалась вместе с гипсом, оставив громадные проплешины. Кожа местами слезла или прилипла к раствору, отчего покойный теперь напоминал человека, который, умерев, пролежал еще с месяц.

      – Я – труп, – сглотнул Гераклид.

      – Спокойно! – Юлиус понял, что это и есть долгожданный шанс. – Давай маску сюда, дружок. Так, ага. Сейчас я спускаюсь вниз и начинаю рассказывать твоей тетушке о том, как все прекрасно получилось и показываю труд. Ты тем временем маскируешь следы.

      – Как?!

      – Не знаю!

      Корпс выскользнул за дверь, пряча маску под одежду. Спускаясь по лестнице, мошенник едва не столкнулся с Николисом. Тот грациозно приподнял одну бровь, и Юлиус поспешил ответить на молчаливый вопрос.

      – Нельзя мешать творцу, – он многозначительно закатил глаза. – Какой мастер, какой талант!

      Николис смотрел недоверчиво. Он явно знал Гераклида достаточно, чтобы понять несоответствие персоны и эпитетов.

      Однако Юлиус лишь кивнул на прощание, выскочил за порог и постарался быстрей затеряться на улицах. Сжимая маску, он спешил на обратный поезд. Конечно, получилось не так, как он задумывал, но все же удалось раздобыть хоть что-то.

      Представив, каково придется Гераклиду, когда его застукают над изуродованным трупом, да еще и без маски, мошенник посочувствовал бедняге. Однако спасать незадачливого скульптора в его планы не входило. «Это тебе за стихи. Мы