Священная Книга Тота. Великие Арканы Таро. Абсолютные начала синтетической философии эзотеризма. Владимир Шмаков

раскрывает область ~чарующих, самоотверженных стремлений~. Пифагорейцы знали, что музыка – математика в звуках; с такою же точностью, как математика о мире видимом, говорит музыка о мирах иных.

      Дух всегда и во всем ищет синтеза, но он не создает этот синтез посредством скрупулезного исследования отдельных фактов, а чувствует непосредственно взаимную связь дифференцированных деталей; он всегда стремится к тому, чтобы в одном образе или в одной идее объединить всю массу единичных фактов, воспринятых разумом. Лучшие представители рода человеческого мощью своего гения провидели в грядущем цель, к которой люди должны стремиться, и выражали этапы восхождения к ней в виде отвлеченных идеалов. Одновременно с утверждением цели эти гении указывали путь и давали средства ее достижения; силой своего духа они направляли все усилия людей в одном определенном направлении. Установив какую-нибудь идею, они отождествляли с ней все виды стремлений, делали ее близкой по уму и по сердцу каждому человеку, сводили к ее руслу все течения духа, мысли и чувства. Весь род людской охватывался тогда тяготением в одну сторону, он не только терял все другие интересы, не только забывал все предыдущие свои искания, но начинал отрицать в принципе возможность самого их существования, допуская противное лишь для полного невежества или злой воли. На пути истории человечество попеременно как бы сходило с ума то на одном, то на другом увлечении, неизменно превращавшемся в манию, пока явление нового гения не разрушало одним ударом всего этого, чтобы затем вновь создать влечение к новой цели и томительную жажду по ней. На пути всех веков развитие рода людского всегда и неизменно осуществлялось под одновременным воздействием сверху и снизу: работа толпы давала гениям почву, опершись на которую они могли отдаваться целиком синтезу и подниматься в заоблачную высь духа; откровения гениев, подобно лучу маяка, указывали толпе путь, звали и манили ее туда, где парил дух избранников; вот почему гений есть воистину творение и творец народа. С течением времени идеалы менялись, так как в различные времена человечество должно было идти по различным путям, но они не всегда замещались совершенно новыми, впервые являющимися на арене истории. В большинстве случаев, с истечением того или иного срока, человечество вновь приходило к тому, что уже было много веков раньше, ибо один виток спирали эволюционного движения кончался, начинался путь по новому витку. Вновь утвержденные идеалы, будучи по существу аналогичны минувшим, в новом своем выражении были еще более возвышенны, еще более недосягаемы. Выявленные и утвержденные мировыми гениями, новые идеалы обыкновенно отождествлялись с какой-нибудь высшей стороной человеческого духа. Такого рода естественный символ уже не является простой эмблемой, образом дел человеческих, простым запечатлением мысли; мощью духа создавшего его гения этому образу ниспосылается дар самостоятельного активного воздействия на все человеческие сердца. Понятно, что такой