Три грани мизерикорда. Даниэль Дакар

попасть капсулой в незащищенный участок тела – имеется в виду, без брони – то эмпату глушится восприятие эмо-фона. Совсем.

      Девушка зябко передернула плечами: представлять себя на месте бедняги, в которого угодила такая капсула, не хотелось. Щиты-то – штука привычная… Но одно дело зонтик, который в любое время можно сложить, и совсем другое – бетонный мешок. Или гроб, засыпанный толстым слоем земли.

      – Да уж… слушай, давай договоримся: на мне ты полевые испытания проводить не будешь.

      Майор соорудил максимально коварную гримасу, но не выдержал и рассмеялся. Вслед за ним засмеялась и Агата.

      – Кстати, а что эта штука – которая активная – делает с не-эмпатом?

      – Просаживает наиболее развитый орган чувств.

      – Ого! То есть аудиал глохнет, визуал слепнет, а кинестетик теряет осязание?

      – Примерно так. Не теряет, конечно, но ослабление заметное. Ещё – суггестивный эффект. В лабораторных условиях добровольцы демонстрировали практически полное подавление воли.

      – Лихо! – девушка допила кофе и поставила чашку на блюдце. – Ладно, я поняла. Бог с ним, с этим твоим оборудованием. Скажи-ка мне, командир, вот что: на Закат-то тебя каким ветром занесло? Да ещё и при собственной яхте?

      Десница, оживившийся было, опять помрачнел.

      – Варфоломей проболтался? Н-да… яхта… видишь ли, тут такое дело… отец у меня умер. Так что, можно сказать, прокучиваю наследство.

      – Соболезную, командир, – склонила голову Агата. – Замечательный был человек. Давно?

      – Третья неделя.

      Ответом ему было напряжённое молчание и тяжёлый, испытующий взгляд иссиня-серых, почти черных глаз.

      – Дима, – впервые после Волги Агата назвала его так, – а почему ты думаешь, что Валерия Мефодьевича убили?

      – А с чего ты взяла, что я так думаю? – майор вслед за своей визави понизил голос почти до шёпота.

      – Можешь подержать меня за сиську, разрешаю. Но за дурочку всё-таки не стоит. Будь Дмитрий Десница плейбоем, только и ждущим случая наложить лапу на папашины денежки – я бы не удивилась, что он не стал дожидаться сороковин. Вот только ты не плейбой. Совсем.

      – Интересно… дальше?

      – Купил ты не что-нибудь, а яхту, причём поставил второй шифт – Платина вчера мне все уши прожужжал. Второй шифт нужен для активных действий. Очень активных. И, как правило, не очень законных – если речь идет о гражданском корабле. Уж настолько-то я в предмете разбираюсь. А по прилёте поинтересовался не кем попало, а оружейниками. Что, патроны к пистолету закончились? Не смешно. Раз ты решил разобраться – а ты решил – стало быть, есть с чем.

      – Гм… а ты не думаешь, что я уже большой мальчик? И придерживаюсь доброй старой точки зрения на температуру подачи такого блюда, как месть?

      Девушка приподняла одну бровь, придав лицу предельно скептическое выражение.

      – Месть? Возможно. Но задуманная тобой стряпня, сдаётся мне, называется «возмездие»… ну, или, чтобы не быть слишком пафосными –