Незнакомец под луной. Джуд Деверо

наставник…

      – А кто это?

      – Человек, который меня обучает.

      – Вот как, – снова пробормотала она, хотя понятия не имела, о чем идет речь.

      – Я учусь дома. Хожу в школу в доме моего отца, – пояснил он.

      – Не слишком-то весело, – заметила Ким.

      Впервые за это время он слегка улыбнулся.

      – Могу удостоверить, что совсем невесело.

      Ким не знала, что означает «удостоверить», но вполне могла догадаться.

      – Я умею развлекаться, – сказала она самым что ни на есть взрослым голосом. – Хочешь, покажу как?

      – Я бы очень этого хотел. Откуда начнем?

      Она немного подумала:

      – На заднем дворе большая куча земли. Я покажу, как на нее въезжать, а потом спускаться. Можно при этом вытянуть руки и ноги. Пойдем за велосипедом! – крикнула она и побежала.

      Но оглянувшись, обнаружила, что его сзади нет. Она вернулась. Он стоял на месте.

      – Боишься? – издевательски хмыкнула она.

      – Не думаю, но я никогда не катался на велосипеде и считаю, что ты слишком мала, чтобы меня учить.

      Ким не понравилось, что она «слишком мала», чтобы что-то делать. Теперь он вел себя, как обычный мальчишка.

      – Никто не собирается учить тебя кататься на велосипеде. И меня никто не учил, – бросила она, зная, что лжет. Отец несколько дней поддерживал велосипед, пока она не научилась сохранять равновесие.

      – Ладно, – серьезно ответил он. – Попытаюсь.

      Велосипед был слишком мал для него, и едва сев, он тут же свалился лицом вниз. Вскочил, выплевывая грязь, под взглядом Ким. Неужели он маменькин сынок и сейчас побежит жаловаться на нее?

      Но он вытер рот рукавом и растянул рот до ушей в широкой улыбке.

      – Ура! – завопил он и снова полез на велосипед.

      К обеду он объезжал земляной холм быстрее, чем когда-либо осмеливалась Ким, и то и дело задирал переднее колесо, словно собирался прыгнуть через препятствие.

      – Ну как я? – спросил он Ким, вихрем скатившись с земляного холма и остановившись перед ней.

      Теперь он совсем не походил на того мальчика, которого она впервые увидела утром. Рубашка порвалась на плече, а сам он был покрыт грязью с головы до ног. На щеке расцвел синяк: это Трэвис едва не столкнулся с деревом, но, вовремя свернув влево, задел за кору. Даже зубы были черными.

      Прежде чем Ким успела ответить, он оглянулся и застыл, превратившись в подобие куклы.

      – Мама!

      Ким повернулась и увидела маленькую женщину, довольно хорошенькую, какими бывают матери на картинках, но вместо румянца, как у Трэвиса, щеки ее покрывала смертельная бледность. Она походила на стертую, выцветшую, более старую копию сына.

      Не говоря ни слова, она встала между детьми и медленно оглядела Трэвиса с головы до ног.

      Ким затаила дыхание. Если женщина пожалуется матери на то, что из-за нее испачкался Трэвис, Ким накажут.

      – Ты научила его кататься на велосипеде? – спросила женщина.

      Трэвис загородил собой Ким.

      – Мама, она всего лишь маленькая девочка. Я сам научился. Сейчас пойду умоюсь.

      Он шагнул к дому.

      – Нет! –