Слова любви, любви таинственной. Владимир Паронджанов

—

                           и Шуберта поёт.

      Она выносит мусор —

                              глаза, как звёзды, светятся.

      Ведь это ж ненормально,

                                любой меня поймёт.

      Как крестный ход с иконою,

                                как сад порою вешней,

      Как душу напоившая

                                желанная гроза…

      .

      И вьются над кострищами

                                живые души грешниц,

      Лишь ангелы безгрешны,

                                да в церкви образа.

      Бывает в жизни всякое,

                                когда прямой наводкою,

      Когда в незрячих сумерках

                                мы мечемся, дрожа.

      Она вошла как таинство,

                                светящаяся, кроткая…

      Да вот беда, споткнулась

                                о лезвие ножа.

      Лунным соком брызнули портьеры

      В душу льётся дивный белый снег,

      И теряет контуры столица.

      Всё, что было, умерло навек.

      В сердце перевернута страница…

      Городская тайная тропа

      Под ночными крыльями созвездий

      Нас уносит в дивный снегопад

      В маленьком, как гнёздышко, подъезде.

      Ах, как манит боль тех милых лет.

      Всё украли белые снежинки.

      С неба льётся тихий горний свет

      На давно исчезнувшей тропинке.

      Гасит свечи свадебный пожар.

      Лунным соком брызнули портьеры.

      Призрачные тени двух гитар —

      Наших февралей секундомеры.

      Всё смешалось: звёзды, снег и свет,

      Эта ночь вовек не повторится.

      Всё, что было, кануло навек.

      В сердце перевёрнута страница…

      По дорогам смерти и любви

      По закатам со смертельными потёмками…

      Там, где чудится: прости и оживи!..

      Бродят странники со странными котомками

      В ожиданьи смерти и любви.

      Под знакомыми февральскими снежинками,

      У костра, что выжигает всё дотла,

      Мы его кормили днями-хворостинками,

      А в запасе только дюжина была.

      Там, где день идёт за год, где маски сорваны,

      Ты запомни в пляске бешеной реки

      Чуть намеченную тонким светлым контуром

      Нашу нежность без касания руки.

      Отзвенела ночь отвагой шестиструнною,

      С бубенцами у победного крыльца,

      Чтобы нежностью то млечною, то лунною

      Исцелять бессонные сердца.

      Но взметнулись звёзды юные, случайные,

      Заманили в пляску бешеной реки,

      И затмили дни и ночи, ночи тайные,

      Нашу нежность без касания руки.

      То с распятьем, то с отпетыми мадоннами,

      То с иконами у Спаса на крови

      Бродят странники со странными котомками

      По дорогам смерти и любви.

      Краски вчерашнего дня