Холод. Мери Ли

и передает мне. – Если нужна будет помощь позвони мне.

      Недоумённо смотрю на старика и спрашиваю:

      – И всем вы так помогаете? Вы же не знаете меня, а вдруг я – серийный маньяк? Или убийца?

      – Серийный маньяк скорее всего не попросил бы меня довезти его до полицейского участка. – он замолкает и сводит широкие, покрытые сединой брови, на переносице. – Если люди будут чуточку добрее, от этого никто не умрет. Кстати, мой сын – капитан полиции, и если вдруг… в общем, можешь позвонить мне.

      – Спасибо. – искренне благодарю его я и беру листок.

      Покидаю салон и иду в участок. Я уверена, что там мне действительно помогут. На входе меня встречает молодой лейтенант, который во всю уплетает розовый пончик. Он, кажется, только что проснулся, но при виде меня, настороженно спрашивает с набитым ртом:

      – Что случилось, мэм?

      – Я хочу дать показания. Признание…

      – Какого рода?

      – Я видела, как было совершено убийство. И… я… кажется, убила человека.

      Парень сразу же хватается за рацию и кого-то вызывает. Пять минут, и я сижу в допросной, но то и дело бросаю взгляд на дверь. Мне кажется, что сейчас сюда ворвется монстр и утащит меня, снова туда. В тот чёртов мотель.

      – Мисс Смит? Вы слышите меня? – врывается в мои мысли голос детектива.

      Возвращаю взгляд к нему, мужчина примерно сорока восьми лет. На нём старенький, но ухоженный костюм серого цвета. На лице небольшая борода и усы, а ещё очки, в которые я не могу смотреть, так как вижу в них своё отражение. Напуганная девушка-убийца, вся растрепанная и в крови. Детектив не поверил ни единому моему слову. Да я бы на его месте и сама бы сомневалась в своих умственных способностях.

      – Мисс Смит, прошу, скажите всё ещё раз, теперь уже для протокола. Я запишу всё на диктофон.

      – Хорошо. – устало соглашаюсь я.

      – Ещё раз сообщаю, вам доступен бесплатный адвокат, мы можем подождать его и начать допрос.

      – Нет, не нужно.

      – Начните всё с начала, пожалуйста. Но прежде ответьте мне на вопрос. Вы что-то употребляли?

      – Нет, я ничего не употребляю. Никогда. – совершенно серьезно говорю я.

      Но детектив пытается найти логическое объяснение моему рассказу. Не хочу его огорчать, но логикой тут и не пахнет. Но сумасшествием прет за версту.

      – Может у Вас было эмоциональное потрясение, или же что-то другое, и Вам всё это просто померещилось?

      – Нет. Я уверена, что видела… сын нашего мэра убил девушку.

      Детектив нажимает на кнопку и начинается запись. Он снова смотрит на меня через чёртовы очки и, выгибая бровь, спрашивает:

      – Вы утверждаете, что сын мэра – Тони Аллен, высосал душу из девушки?

      Но я не успеваю начать рассказ. Взрывная волна выбивает дверь и разбивает смотровое окно-зеркало на миллионы мелких частиц. Волна сносит меня со стула, и я лечу на пол, но наручники, которыми я была прикована к столу, не дают возможности моему телу упасть до конца. Крик вырывается из меня, но я ничего не слышу. Меня оглушило напрочь, невообразимый свист в ушах не дает мне ничего расслышать. Но я вижу, как детектив делает слабые