Медведи, самосвалы и ещё много чего интересного. Роман. Вениамин Агнинцкий

по чьей воле это происходит.

      То был поцелуй, подаривший мне ощущения, чувства, которые распространялись от губ до самых ног, подкашивая их и немного разогревая моё слегка озябшее от ветра тело.

      – Ни слова больше! – сказала она, отвлёкшись от поцелуя.

      – Хорошо! Я не против! – вскрикнул я.

      – Следующий автобус в твоё родовое гнездо отходит через пятнадцать минут, нам надо торопиться.

      Я взял её за руку и повёл за собой к обочине. Проезжающий таксист всё видел и всё понял. Он остановился, улыбнулся и кивком головы пригласил нас внутрь машины. Всю дорогу, что мы ехали до автобусной станции, мы страстно целовались, а таксист, посматривая на нас через зеркало заднего вида улыбался и глазами желал нам счастья.

      Уже совсем скоро мы были на станции, я купил билеты и мы сели на платформе в ожидании посадки.

      – Что я делаю? – спросила Элла.

      – То, что нужно, – ответил я.

      Автобус подошёл ровно в пятнадцать ноль ноль. У нас были билеты в разные ряды, поэтому я остался наедине с собой и со своим соседом Иосифом. Он рассказывал, что нынче животные неспокойны и стоило бы возобновить традицию охоты на них, чтобы знали своё место. Не стоит им докучать честным и спокойным жителям, например, таким как он и я. Им стоило бы вспомнить те столетия, что мы охотились на них ради забавы, говорил он, чтобы успокоиться и остаться в своих норах, берлогах, на деревьях и так далее. Затем он заснул, а вслед за ним уснул и я. День выдался очень выматывающим.

      Заткнись!

      – Леопольд! – донеслось откуда-то сквозь сон. Это была она.

      – Да! Я тут! – я открыл глаза, моему взору, через окно автобуса, предстал мой дом за желтизной осенних деревьев.

      Это была моя станция. Попрощавшись с водителем, мы с Эллой вышли. Я взял её за руку, очень крепко, чтобы она точно не ушла куда-нибудь за Иосифом. Мы шли через мой двор. Садовые гномы своими большими колпаками провожали нас ко входу. Я открыл дверь, мы зашли.

      – Мне нужно в душ, – сказал я. – вдруг я прочувствовал, что валялся на грязной улице.

      – Понимаю, у тебя есть что-нибудь выпить?

      Тут я вспомнил про свой погреб.

      – Немного в верхнем шкафчике, – сказал я и отправился в душ.

      – Мы пили виски, общались, держались за руки, целовались. Так прошёл день до самого заката, который мы встречали в моём каминном зале.

      – Я останусь у тебя, – сказала она.