Медведи, самосвалы и ещё много чего интересного. Роман. Вениамин Агнинцкий

мы с вами… знакомы уже тысячу лет. Да? Да, тысячу лет, может быть уже перейдём на «ты»?

      – Тебе нужно ещё выпить, брат, – он подставил поближе мой стакан и налил туда виски. Спасибо!

      Глиняный кувшин выглядит довольно аристократично. Но что же вокруг? Где вообще я живу?

      Пока виски наполнял мой стакан, я огляделся. Тёмно-зелёные стены моего каминного зала хорошо сочетались со вставками из тёмного дерева. Сложилось ощущение, что это, скорее, локация для съёмок фильма, чем жилое помещение, однако, для распития виски, разве есть разница?

      Кожаные кресла были весьма удобны, поодаль стоял диван, через большое окно, увенчанное тяжёлыми бордовыми шторами, были видны деревья, освещаемые единственным фонарём. Справа на стене висели огромные часы с кукушкой. Под часами стоял огромный диван, на котором небрежно валялись клечатые пледы в количестве трёх штук. Слева в углу стоял огромный телевизионный приёмник. Интересно, как он сюда попал. На часах была уже половина десятого – вечерний прайм-тайм. По телевизору шло какое-то шоу про каратистов.

      Я сильно сжал подлокотники и понял, что всё это реально, мне, вдруг, стало очень хорошо. Светлая желтоватая жидкость, расплескавшись по дну стакана, наполнила его на четверть.

      – За что выпьем, Эрнест? – вырвалось у меня.

      Это был Эрнест, мы любили с ним проводить вечера, опустошая мой погреб, который… у меня есть погреб?

      В общем, Эрнест – это мой лучший друг.

      Поглядев на меня вопросительно, Эрнест откашлялся в кулак, и, подержав немного руку возле своего лица начал рассказывать историю.

      – Однажды я пошёл на охоту. Жертвой должен был стать медведь Миша, который проживал чуть поодаль моих угодий. В связи с этим, мною были сделаны выводы, брат, что он живёт на моей территории. Как я это понял? Элементарно! – он посмеялся. – Однажды, проходя поутру вокруг своих угодий, я увидел записку, приколотую на дерево, где, явно, каллиграфическим почерком было написано: «Убирайся!». Мною были предприняты следующие действия: я расставил караулы, сам дежурил с биноклем на вышке, нанял целый отряд, расставил по периметру фотоловушки и разложил наборы для рисования. Через некоторое время в бинокль я начал замечать движение по направлению к фотоловушкам. Они так устроены… замечательные американские фотоловушки эти, что при приближении к ним срабатывает затвор и я могу удалённо, через мониторы видеть, что происходит. Стремглав побежав к мониторам, я увидел Мишу в различных фотогеничных позах, и самая главная деталь была в том… Кстати, я её не упустил из виду. Главная деталь этих снимков была такая, что медведь был абсолютно голый!

      – Все медведи ходят голые, если их массив шерсти вообще можно назвать наготой, – нашёлся я

      – Да?

      – Я в этом уверен на сто процентов, друг мой.

      – Как же ты тогда объяснишь тот факт, что Миша нарисовал мне целый комикс, который, правда, я ещё не собрал в хронологическом порядке. Я разложил по периметру порядка