И время другое начнется…. Людмила Андреева

к такому положению дел. Вообще-то грустить и скучать некогда – занятия лечебной гимнастикой отнимают у меня много времени и сил. Можно сказать, что ничего не успеваю делать…

      Ты хочешь приехать? Не знаю… Это твое личное дело и поступай, как знаешь. Только вот как воспримут это мои родители… Сам должен понимать, что, если ты остановишься у нас, то соседи будут чесать языками (это, наверное, везде так…). Меня это не волнует, но очень неприятно, когда за твоей спиной сочиняют всякие небылицы. Короче, решай сам. То, что тебе хочется увидеть меня, – это понятное дело. Внешность у меня вполне обычная, и красавицей меня не назовешь (я так считаю). Таких, как я, очень много на свете. И на пушкинскую Татьяну я вряд ли похожа…

      Пожалуй, на этом закончу. Времени маловато, надо заниматься.

      Извини. Всего тебе наилучшего!

Алена.

      Здравствуй, Алена!

      Твое письмо получил. Я не думал, что приведу тебя в такое замешательство своим предложением. Я не хочу тебе никаких неприятностей, и поэтому оставим этот вопрос на время.

      Живу я нормально. Мама уехала в Тюмень, в гости к среднему брату. Хозяйством занимаюсь сейчас один. Работы хватает: целый месяц у нас нет дождей, поливать надо много и каждый день. Купил готовый сруб и теперь строю новую баню.

      Как у вас прошли выборы? Мы, члены комиссии, когда кончили всю работу, поехали на Каму. Ловили рыбу, варили уху, купались. Комары насмерть чуть не съели. Вернулись в шестом часу. Утром на работу, так что в понедельник целый день мучился, спать хотелось. В общем, все было нормально. Нам ли привыкать к трудностям, ведь так?

      На этом кончаю. Пиши, жду.

Денис.

      Денис, здравствуй!

      Спасибо тебе за все поздравления… Пожалуйста, извини меня, что я снова «пропала без вести», не ответила во время на твое письмо. Летом я была в Серноводском санатории, под Куйбышевом. А оттуда я никому, даже домой, не писала.

      Настроение, несмотря ни на что, плохое. Отдохнула я хорошо, подлечилась, окрепла, но на душе у меня неважно. Была в Ленинграде на контрольной консультации. Ничего хорошего мне там не сказали, лишь «обрадовали» тем, что через год, если все будет без изменений, то будут ставить вопрос о повторной операции. Но чтобы рисковать еще раз – не знаю… Наверняка у меня не хватит на это ни моральных, ни физических сил. К тому же последствия операции в виде осложнений дают знать о себе. Вот такие у меня дела. Самочувствие пока вроде нормальное. А настроение – не поймешь, сама не знаю, что хочу. Суеверная какая-то стала.

      А как ты? Пиши. Всего тебе хорошего!

Алена.

      Здравствуй, Алена!

      Твое состояние мне понятно, я сам инвалид с детства и живу этой жизнью двадцать семь лет. Я тебе немного расскажу о своей жизни, всего-то в письме, конечно же, не напишешь… Заболел я в двухлетнем возрасте. Лечили от воспаления легких, но лишь через полтора года установили точный диагноз: менингоэнцифалит, только было уже поздно. В шестилетнем возрасте мне сделали операцию в Казани. Полгода лежал без движения. Учил ходить меня