Прыжок тигра. Кирилл Казанцев

языке. Официантка пролетела мимо, Максим успел только заметить край ее клетчатой короткой юбки, двинулся на скамье к краю и выставил в проход правую ногу. Бежавшая за девчонкой «шестерка» бандитов с грохотом растянулась во весь рост в проходе между столиками. Странно, что только один, это не в традициях честной горской схватки – десять на одного. Вернее, на одну.

      Максим убрал ногу, привстал и посмотрел на горца. Тот извивался на полу, как глист, отклячив задницу и тянулся рукой к поясу светлых джинсов. Извернулся ужом, перевернулся на спину и вытащил из-за ремня прикрытую полой рубашки навыпуск «Осу». И замахал оружием над головой, почему-то зажмурив глаза. Максим не глядя, нашарил на столе солонку и перечницу, свинтил им «головы» и высыпал содержимое себе в ладонь. Выждал еще секунды три или четыре и швырнул смесь в рожу успевшего сесть и открыть глаза «воина». Тот отпрянул, попытался протереть глаза и жестоко за это поплатился – дуэт приправы и специи разъедал слизистую стремительно. Вояка ни черта не видел вокруг себя, размазывал по лицу слезы и сопли, орал что-то невнятно и пытался ползти назад. Но врезался спиной в ножку тяжелого стола, вздрогнул, шарахнулся в сторону и снова заорал, но уже в голос. Максим выбрался из-за стола и с силой, от души врезал бандиту носком ботинка в грудь. Тот рухнул навзничь, рыпнулся было подняться, но затих, только хлюпал носом и отплевывался. Двигаться он не мог – подошвой ботинка Максим придавил запястье его правой руки с зажатой в ней «Осой» к полу.

      – Слушай, животное. Еще раз тебя тут увижу – убью. Живот распорю, кишки выпущу и за ноги подвешу, будешь ворон пугать. И не один, а вместе с мамой своей, с папой, с братиком, дядей, бабушкой и дедушкой. Слышишь, скотина? – Максим, прожевал, наконец, мясо, проглотил, и речь получилась почти внятной. Говорил он тихо, почти шепотом, но орать было и незачем – брошенное соплеменниками существо олицетворяло собой полную покорность. Оно было уже не опасно, и Максим рискнул – обернулся. За столиком под «плазмой» уже никого не было, на этот горцы действовали в лучших традициях своего племени. Бросить своего на растерзание врагу – этот отличительный признак доблести и геройства они продемонстрировали еще раз. А заодно и не заплатили, что тоже входило в реестр их добродетелей. Максим наклонился, обшарил карманы бандита, нашел деньги, бросил их на соседний столик. И что было сил, врезал носком ботинка по руке «вояки», его пальцы разжались и «Оса» улетела куда-то далеко, грохнулась о стену.

      – Пошел отсюда, – Максим вернулся к себе за стол. Бандит со слезами и соплями поднялся с пола и побрел к дверям, персонал и посетители провожали его взглядами и перешептывались вслед. На Максима со всех сторон смотрели люди. «Пора заканчивать представление. А то как в цирке получается – весь вечер на арене». Максим достал деньги, поднял голову и увидел, что зареванная, но уже пришедшая в себя официантка торопится к нему через зал.

      – Сколько с меня? – Максим отдал ей деньги и поднялся из-за стола.

      – Спасибо, было очень