Джай Форс и коридор жизней. Часть 2. Дан Адхип

и ухмыльнулась:

      – Кажется, мы только что чуть не набили друг другу морды, – задумчиво произнесла она.

      Карина недоумённо посмотрела на подругу.

      – Ну и парня же ты себе нашла! – ответила Ева на немой вопрос. – Взял и принёс смуту в наши беззаботные отношения.

      Не дожидаясь, пока Карина найдёт что сказать, Ева обратилась ко мне:

      – Я почувствовала и увидела, о чём ты спрашиваешь. И сразу поняла, как обычно веду себя в таких ситуациях.

      Теперь и Карина услышала:

      – И как? – поинтересовалась она.

      – Как сучка, – ответила Ева и грустно усмехнулась, смотря на подругу. – Как ты вообще столько лет со мной общаешься?

      Карина засияла милейшей улыбкой, встала, подошла к Еве и обняла её. Градус доброты зашкалил, и тепло разлилось по моей груди.

      – Слушайте, а давайте поедим! – оживилась Ева, выпуская Карину из объятий. – Мы ещё не обедали, будешь с нами?

      Я тоже успел проголодаться, поэтому с ответом не раздумывал:

      – Буду! Только пойду руки помою. Куда идти?

      Карина сразу вызвалась помочь:

      – Давай я покажу.

      – Нет уж! – запротестовала Ева, поднимаясь с кресла. – Я сама всё покажу. Знаю я таких: лишь бы наедине остаться.

      Она посмотрела на нас строгим взглядом учительницы, а затем рассмеялась:

      – Ладно, шучу: делайте, что хотите. Просто надо выдать тебе полотенце, а то там общее не висит. Пойдём.

      В ванную мы пошли втроём, как на экскурсию. По пути Ева зашла в свою спальню за полотенцем, и я ненароком туда заглянул. Карина подметила мой интерес:

      – Классная спальня, да? – спросила она.

      Комната была просторной и с минимумом мебели: кровать, комод, прикроватный столик и несколько декоративных полок с изящными нефункциональными мелочами.

      – Ага! – ответил я, вспоминая свою спальню, которая теперь казалась старой коробкой, забитой ненужным хламом. – Только не пойму, где все эти… девчачьи штуки?

      Точнее сформулировать я не мог, но перед глазами ещё стоял дом девушки, с которой я встречался раньше, и её гора косметики, кремов и непонятных устройств для наведения красоты.

      Ева уже шла к нам с полотенцем в руках:

      – А зачем мне они? – строго спросила она. – Я что, недостаточно красива сама по себе?

      Она говорила с болезненным напором, и я сообразил, что вступил на зыбкую почву феминизма, в котором ничего не понимаю.

      – Ты красивая, – пробормотал я, теряясь.

      Ева ткнула в меня полотенцем:

      – Вот и правильно: я красивая. Держи.

      И тут я заметил, как уголки её губ слегка подрагивают, сдерживая улыбку.

      – Ладно, Форс, – расслабилась она. – Над тобой весело прикалываться. Вот всё это барахло, без которого мне не жить.

      Она сделала несколько шагов к стене и открыла в ней незаметную дверь, за которой была комнатка с зеркалом, подсветкой и полочками