Вирусы и Демоны. Антон Межирицкий

а телеса своя предаша гробу. Друзии же в миру в домех своих такожде готовляхуся на душевный исходе, о душах своих печалуюшеся, имение свое отдающе в милостыню церквам и монастырем, и попом душевным отцем и нищимъ, маломожныя и убогія кормяще и напаяюще и милостынею учрежающе…»1

      Когда на русские земли приходил великий мор, люди сотнями и тысячами шли на покаяние, многие скоропостижно постригались в монахи, умирающие отдавали свое имущество церкви (то, что вещи и дома зараженных людей также несут на себе заразу и их необходимо сжечь, никому не приходило в голову).

      «…овии бо отъ богатьства села давают церквам святым и монастырем, друзии в озер ловища и исады, или ино что от имений своих даюше, да теме хотяще себе имети память вечную, по писаному милостынями и верою очищаются греси; и тако очищающе душа своя от грех покаянием и слезами, преставляхуся от сего света на онъ покой»2.

      Когда хворь пришла в Псков, жители отправили призыв о спасении в Новгород к архиепископу Василию. Василий откликнулся. Приехал в Псков, обошел его крестным ходом, «спас» город, а затем заразился и умер по дороге домой. Новгородцы устроили «спасителю» пышные похороны. Каждый желающий мог попрощаться с умершим, тело Василия выставили в соборе. В конце концов вспышка Черной смерти вспыхнула и в Новгороде.

      «И ныне, взвратимся на ино сказание послаша Пьсковичи послы в Новъгород, и призваша к собе владыку Василья, дабы их благословил, и владыка послуша полбы их, приеха въ Псков и благослови их, и идя от них преставися на реце на Узе июля 3, и привезоша его в Hoвъгородъ, и положиша и у святей Софьи в притворе большем…3»

      №2. Бессмертная моровая дева

      «Повальные болезни, от которых гибнут целые поколения людей и животных, отождествлялись в языке и верованиях с представлением Смерти. В качестве богини Смерти и согласно с грамматическим родом присвоенных ей названий, зараза олицетворяется в образе мифической жены…

      <…>

      Завися от воздушных перемен и климатических условий, моровая язва, как и другие болезни, признавалась существом стихийным, шествующим в вихрях и владеющим огненными, молниеносными стрелами.

      <…>

      В большей части земель, заселенных славяно-литовским племенем, моровая язва олицетворяется женщиною огромного роста (иногда на ходулях), с распущенными косами и в белой одежде; она разъезжает по свету в повозке или заставляет какого-нибудь человека носить себя по городам и селам; своею костлявою рукою она веет на все четыре стороны красным (кровавым) или огненным платком – и вслед за взмахом ее платка все кругом вымирает.

      <…>

      Был жаркий день; русин сидел под деревом. Приблизилась к нему высокая женщина, закутанная в белое покрывало. «Слыхал ли ты про Моровую язву? сказала она; это – я сама. Возьми меня на плечи и обнеси по всей Руси; не минуй ни одного села,

1

Полное собрание русских летописей, изданное по высочайшему повелению Археографическую коммиссиею. – СПб: Типография Эдуарда Праца, 1848. – 60 с.

2

Полное собрание русских летописей, изданное по высочайшему повелению Археографическую коммиссиею. – СПбЖ: Типография Эдуарда Праца, 1848. – 61 с.

3

Полное собрание русских летописей, изданное по высочайшему повелению Археографическую коммиссиею. – СПб: Типография Эдуарда Праца, 1848. – 62 с.