Дочь самурая. Ветер судьбы. Владимир Лещенко

протянул Марвин. – И не подступись! Я, впрочем, – добавил он, – очень хотел тебя спросить: как ты живешь здесь? Во Дворце, среди стольких слуг…! Когда мы с тобой встречались прошлый раз на Майорке, всего этого антуража не было, и ты выглядел вполне беспечным!

      – В отличие от тебя, болезного! – воскликнул император. – Ты мне тогда показался постаревшим и осунувшимся, словно прошло не пятнадцать лет, а гораздо больше!

      – Президентские интриги, предвыборная гонка, что поделаешь!

      – Не знаю, не знаю, – тут настала очередь царя насмешливо растягивать слова. – Мы этим вещам не обучены: ни в Хьюстоне, ни здесь, конечно, нас в эту премудрость не просвещали… А как живем? Большой Дворец ты уже, я думаю, оценил?

      – Да, это грандиозно!

      – Согласен, моему деду пришла в голову замечательная идея! Разумеется, здесь все нужно было восстанавливать, но, несмотря на более чем четыреста лет разрушения, сохранилось удивительно много! А Влахерны, конечно, прекрасное место, но, согласись, сырое и нездоровое.

      – Я там еще не был.

      – Будешь. И оценишь преимущества жизни на мысу, а не в глубине бухты, даже несмотря на то, что рыбных пристаней и складов на Золотом Роге уже нет.

      …Из комнаты был виден чарующий вид на фиолетовую даль Босфора, подсвеченного из Европы и Азии электрическими светлячками ночного освещения.

      – А в общем, жизнь здесь давно идет без резких толчков, – продолжал император. – Главное вовремя понять когда наступает кризис! Хотя здесь я, конечно, очень обязан отцу и, главное, деду… – тут Император поднял глаза к темневшему наверху каменному своду.

      – Будто все так просто?

      – Очень сложно, очень! Но, видишь ли, мы слишком старый народ и живем в слишком старом государстве, накопили определенный опыт… Ведь ничего нет нового под солнцем!

      Республики были еще в Элладе и Риме, безумные тираны и варвары – при гуннах и монголах, газеты – в древнем Китае… Вот недавно наша Академия раскопала города с канализацией в северной Индии – им как оказалось пять с лишним тысяч лет.

      – А социализм? – подмигнул Марвин.

      («А ты мистер миллиардер не так прост!» – одобрительно подумал император)

      – Его вообще то придумали тоже еще древние греки и китайцы – всякие «краснокафтанники» и Ямбул с «Государством Солнца»… Хотя, – усмехнулся царь – думаю Ямбул и тот… черт, забыл – строитель Уранополиса – про которого Ефремов в «Таис Великолепной» писал – а Алексарх! Так вот они, поглядев на Троцкого и его прихвостней, умерли бы второй раз от огорчения…

      Император поднялся и зажег четыре свечи в массивном шандале. Стало еще уютнее, ласковый свет заиграл на изысканных серебряных кубках и вазах с фруктами.

      – Все-таки мы с тобой договорились до политики! – негромко сказал Олег Даниилович. – Ну, да ничего. Тогда давай о делах сейчас, пока не зашумело в голове, – промолвил он, немного помолчал и начал задумчиво: – Послушай, любезный друг мой, я хочу предложить тебе произвести один старомодный опыт.